племя, должность: Ветра, воитель пол, возраст: кот, 19 лун

вера в Звёздное племя: верит модель внешности: модель

Такой желанный, такой любимый, он прибыл в этот мир вместе с двумя другими жизнями. Трое маленьких крох были первыми и единственными котятами уже немолодой пары, которая так долго ждала момента, когда их любовь примет физическую оболочку. Кто же знал, что за этим последует трагедия.
Уютная и тёплая детская, ранее наполненная радостным воркованием и словами поддержки для уже вот-вот кошки-матери, резко сменила свою мелодию на тревожные возгласы. Второй малыш застрял.
Это была тяжёлая битва за три жизни: матери, второго малыша, и последнего, третьего, что также не успел ещё явить себя свету. И эта битва была проиграна. Три жизни, в обмен на одну — маленькую, только-только появившуюся, и такую хрупкую.

Начиная осознавать себя, юный Вересколапик видел перед собой королев, других котят, с которыми делил детскую, иногда к нему заглядывали и воительницы — подруги его почивший матери. Но никогда, ни одного раза за все то время, что Вересколапик провёл в детской, к нему не заглядывал отец.
Юный Вересколапик хотел знать: почему? Почему отец избегает его — даже когда котёнок сам мчался к отцу на встречу, путаясь в своих маленьких лапках? Почему отец не проявляет к нему такую же любовь и заботу, которую проявляли другие коты-отцы к своим котятам? Почему он был оставлен один в этом мире?
Но знание этих ответов пугало его.

Не имея ласковой королевы-матери под боком, Вересколапик часто покидал детскую в одиночестве и бродил по территории лагеря, прибиваясь то к оруженосцам, что хвалились своими достижениями в обучении, то пробирался к старейшинам и с крайним интересом слушал сказки, легенды, и истории из давно минувших дней. Их он любил больше всего, порой, даже сам пытался придумать свои истории и порадовать ими старейшин.
Было время, когда королевы, которые по-своему разделил заботу о маленьком Вересколапике, пытались наладить связь между ним и своими собственными котятами — негоже малышу проводить время только со взрослыми. Но сколько бы раз они ни пытались, все приходило к одному и тому же результату — Вересколапик просто сбегал.
Маленький котёнок просто бежал от непонятного чувства, что зрело в его сердце, и ещё одного «почему». Почему им повезло больше?
За время своего котячества, Вересколапик смог найти связь только с Мехолапочкой — можно сказать, она понимала его чувства, хоть и имела за спиной приёмную, но мать. Не друзьями они были тогда, но приятелями, которые могли согреть душу в нужный момент, и в нужный момент сказать «ты такой же, как и я».

Взрослея, тихий и угрюмый котёнок, что почти всегда проводил время со старшими, изменился. Словно тучи, скрывающие его душу, рассеялись, и явили миру яркого, общительного и дружелюбного оруженосца, что всегда готов прийти на помощь, или просто выслушать о наболевших чувствах.
Более он не сторонился сверстников, перестав видеть между ними и собой разницу — все они повзрослели и попали в идентичные условия ученичества. Часто он мог проводить своё свободное время за общением с кем-то из оруженосцев, болтая до самой ночи, пока кто-то из взрослых уже не начинал шикать на нарушителей спокойствия.
Но другом он мог бы назвать лишь Мехолапку. Хотя до конца и не понимая концепцию этой «дружбы», Вересколап всегда знал, что Мехолапка была той второй половинкой, что делала его душу полной, целостной.
Он восхищался ей, её усердием, нравом, её прекрасными глазами цвета травы, в которых он тонул также, как в родных лугах. Он подмечал каждую в ней деталь, каждое новое изменение. Но что было смешно, он не заметил её взглядов в сторону Грача — также, как и не замечал собственных взглядов в её сторону, отличных от восхищения.

Наставница его, которую он безмерно любит и по сей день, стала для Вересколапа безумно важной кошкой в жизни. Весёлая, игривая, часто сначала делающую, а после думающая — она больше походила на сестрицу-кошку, нежели на наставницу. Но даже так, она была очень понимающей, терпеливой, и всегда помогала своему ученику во всех моментах, которые у него не получались — будь то бои, охота, или собственные чувства. Она стала той, кто изменил его, кто поспособствовал его развитию в ту личность, коей он является и по сей день.
Часто, уже взрослый Вереск, вспоминает о наставнице с большой теплотой, называя её «старшей сестрой». Она и правда стала ему таковой, став семьёй, о которой он так давно мечтал.

Дни ученичества пролетали неспешно и спокойно, до тех пор, пока Мехолапка не стала Хитроглазкой. Пока она не ступила на иную тропу, благоухающую целебными травами. Пока она не покинула Вересколапа, не оторвала ту половину души, которую же и заполняла.
Он чувствовал себя опустошённым, отверженным, брошенным. Конечно, Хитроглазка никуда не делась, была все там же, в племени, в лагере, но словно в другой жизни. Жизни, которую Вересколап менять не хотел.
Он впервые сорвался. Кричал, умолял, просил оставить все так, как оно было до этого. Неужели он так много просит — просто оставить рядом ту, что была дорога сердцу?
Но конечно же, это ни к чему не привело. Она избрала свой путь, а он мог лишь смириться с этим.

Время все продолжало идти, и вот, он вырос в прекрасного молодого воителя, получил новое имя и нового себя. Многие детские чувства поутихли, а некоторые и вовсе позабылись, оставив после себя лишь лёгкую дымку воспоминаний.
После одной из бесед с наставницей, что любовно воркотала о своей паре и юных детках, которые только недавно увидели свет, Вереск задумался о семье. Не пора ли и ему искать пару? Вдруг есть кто-то, кто сможет быть рядом с ним? С кем он будет будущее?
Эта мысль волновала и будоражила его сердце, она же и заставила его попробовать отношения с одной кошечкой — приятельницей со времён ученичества. И все складывалось очень даже хорошо, эти отношения устраивали и Вереска, и его благоверную, а окружающие только и могли что говорить о том, какая же они хорошая пара.
Но эти отношения не продлились долго, всего пять-шесть лун прошло, как Вереск простыл. Все началось как простое недомогание, но закончилось бредом и сильным жаром. Несколько дней он лежал в палатке целителя, находясь на грани. Он то утопал в пучине бессвязных мыслей, что рождало его больное сознание, то успокаивался под действиями трав. Иногда он открывал глаза — или это ему только приснилось — и видел перед собой травы. Много трав, всевозможных оттенков зелени. И они смотрели на него.
А может, это был взгляд глаз, что цветут целебными травами. Вереск не помнит.
Но он помнит тот момент, когда, придя в себя, после длительной горячки, он увидел свою подругу детства, рядом — там, где она и должна быть. И там, где должен быть он.

Он вышел из палатки целителя полностью уверенный в одной — он больше не хочет сбегать от своих чувств. Да, он наконец осознал их, в полной мере, и принял.
Осталось лишь испытать судьбу, попытать счастья. Но даже если чувства его не будут приняты, он не против, согласен и на такой исход. Лишь бы все было так, как должно — он рядом с ней. Неважно в какой роли.