племя, должность: Грозовое, старейшина пол, возраст: кот, 98 лун

вера в Звёздное племя: верит модель внешности: модель

Когда тебе уже почти под сотню лун, многие вещи перестают казаться таким уж и значимыми. Грани времени будто стираются, то уже не бурная река молодости, озерный штиль преклонного возраста.

Кедровник все еще считает себя молодым. В нем еще достаточно сил, чтобы показать молодежи – в старейшинах жизни ничуть не меньше, чем в них. И если бы не слабость задних лап, он все еще спал в палатке воителей, и вряд ли кто-то осмелился бы списать его со счетов. Но что имеем, то имеем. И ему нравится вспоминать то, что было, пусть некоторые луны и потихоньку стираются из памяти. Не из-за возраста, нет. Это просто все не имеет такого уж значения.

Их было несколько котят. Маленькие, озорные – такие, каким котятам и положено быть. Но Кедрик всегда будто старался быть более озорным: лез, куда не стоило, мешался у старших под лапами, на самом деле очень желая им помочь. Детство ему запомнилось радостным, безмятежным временем, когда все казалось до невозможности простым. Тогда он, слушая рассказы старейшин и подумать не мог, что сам однажды будет на их месте – рассказывать истории маленьким котятам и трудолюбивым (и не очень) оруженосцам.

Времена ученичества запомнились ему трудом. Большим количеством труда. Но Кедру это нравилось. Пусть ему и оказалась уготована судьба воителя, а не целителя, как ему с котячеста хотелось, он принял это с благоговением. Его главной целью было – помогать племени. Приносить пользу, охотиться, чтобы прокормить своих соплеменников, сражаться, чтобы обеспечивать их безопасность. Но ему никогда не хотелось ничего большего. Он не хотел стремиться к какому-то величию. Пока кто-то грезил мечтами о том, как он станет предводителем или хотя бы глашатаем, Кедр смотрел на них с легкой ухмылкой. Наивные. Не в том счастье.

Молодой Кедр, на самом деле, очень боялся ответственности. Той самой, которая выше простого кормления и защиты племени. Ему никогда не хотелось руководить, потому что это сложно, страшно и слишком большая ноша. Он не уверен, что смог бы то выдержать. Было проще, когда ему показывали путь, когда давали простые и понятные задания. Сказано – сделано. Но как сказать самому, чтобы делали другие – он никогда не знал. И дело касалось не только ответственности лидера, но и семейной. Смотря на котов и кошек, что создавали семьи, он лишь с непониманием склонял голову. Когда молодые ученицы, заинтересованные в нем, подходили с намеками, он лишь сжимал голову в плечи и неловко смеялся. Его то не интересовало. Они его не привлекали.

А потом он влюбился. Это было как всполох молнии в небе, как окунуться целиком в зыбкий омут болота. Его любовь была простая, тихая и неприметная. Не зная, как подступиться, он неловко спрашивал советов у... кошек. К братьям обращаться было как-то неловко, а кошки и советы иной раз дельные давали. Пусть ухаживания его были и неловкими до безобразия, но их ценили, даря в ответ смущенные улыбки.

Их любовь была мягкой и неспешной. И тогда уже воителю Кедровнику хотелось большего. Впервые ему хотелось взять ответственность. Но они не могли, и он просто терся носом о затылок своей любви, мурлыча, что они обязательно что-нибудь придумают. Ведь семьей не обязательно должны быть те, кто родные по крови.

Только их тихому счастью не теплиться вечно. Кедровник не сдерживает слез, когда в лагерь заносят два почти бездыханных тела. Его любовь в ранах, дыша еле-еле, пытается ему улыбаться. А он смотрит в ее глаза и видит, как жизнь медленно их покидает. Кедровник навсегда запомнит небесно-голубые омуты и серебро мягкого меха. И никогда не сможет заменить никем другим.

В тот день не только он потерял свой смысл жизни. Рядом рыдала кошка. Ее округленные бока дрожали в такт сбитому дыханию, и Кедровник не смог придумать ничего лучше, чем прижаться своими мокрыми от слез щеками к чужому полосатому плечу. Так и появилась их «семья»: Кедровник и Птаха. В один день потерявшие любимых, они нашли поддержку друг в друге. И пусть им не стать той самой «правильной» семьей, где папа-кот и мама-кошка любящая друг друга пара, но они смогли стать семьей, где папа-кот и мама-кошка самые близкие друзья, связанные душами крепче, чем кто-то другой. А их сердца навсегда принадлежат тем, кто бродит среди звезд.

Котята Птахи знают его как папу. Как того папу, который им не кровный папа, но родной. А еще они знают своих младших братьев. Которые им тоже не кровные, но родные. Потому что Кедровник и Птаха понимают: каждому, кто кого-то родного лишился – нужна семья. Котятам – особенно. Так и берут под свою опеку тех, кто без мам-пап остались, будь то трагедия или нежелание иметь детей.

Пора воительской жизни запомнилась ему ответственностью (и тиранией Клыка Звезд, от которой он так старался абстрагироваться и уберечь своих детей), которую он раньше так боялся. За племя, за свою большую семью. В ней были не только его приемные дети. Оруженосцы, которых ему довелось воспитать. Они тоже становились ему как родные котята. Для Кедровника была цель – научить не только охоте и ведению боя, но и просто быть поддержкой, давать советы и крепкое плечо в трудную минуту и когда это нужно. То ведь совсем не сложно – быть чьей-то опорой.

Он бы и не отправился в палатку старейшин, если бы не пришлось ловить непутевого мальца. Пусть они и грозовые, но не всегда охота на деревьях дается легко. Всегда можно оступиться и то может привести к печальным последствиям. То был не его оруженосец, и Кедровник на самом деле ребенка этого, висящего из последних сил на ветке, увидел случайно. И он совсем не думал, когда быстро взбирался по стволу, когда по слишком узкой для двоих ветви подползал к нему. Малец еще не опытен, а воитель в тот момент и думать не о чем не мог, как о чужой жизни. У него получилось подтянуть оруженосца на ветку, но плата тому – сам сорвался. Так бы и разбиться мог, но группировался, цеплялся за ветки, что были под ним, пытаясь перевернуться, бился спиной и боками, пока не плюхнулся на землю. Неудачное приземление на задние лапы, боль. Тяжелый вздох целителя и покачивание головой – пора ему на покой.

И вот она. Палатка старейшин. Он здесь от силы пару лун, лапы задние уже восстановились, лишь в смену погоды ноют противно и иногда от долгих нагрузок их тяжело перебирать становится, заваливается чутка. Кедровник все еще иногда шутит, что пройдет луна, и он вернется в палатку воителей.

А пока он устраивается на подстилке, готовясь рассказать очередную историю для маленьких котят.