Шерсть наставницы так явно искрила чем-то тяжким и тягучим, что Заноза проглотила язык, часто обеспокоенно поглядывая на неё. То, что холодный и почти пустой взгляд кошки был устремлен в одну точку большую часть пути лишь позволяло ученице бросать взгляды на неё еще чаще, то ли надеясь наконец поймать глаза Тернистой, то ли надеясь заметить какую-то внезапную, но столь желанную перемену в её настроении. Ей казалось, что такой злой она не видела даже Ласку в те редкие моменты, когда её тело подрывалось в сторону отца луны назад, когда маленькая Щепка не успела окончательно смириться с тем, какой кот трус. Она не знала, что ей нужно сделать, чтобы тучи в настроении соплеменницы наконец растянулись, позволив проблеску заиграть в её глазах, но была готова поклясться каждым коготком, что что-то сделать действительно было нужно. Котячья натура и не успевшая до конца выветриться из тела ученицы атмосфера Детской не позволяли ей понять, что в некоторые моменты нужно было лишь молча находиться рядом. Вторая же часть Занозы тихо переживала, что в таком настроении Тернистая будет куда требовательнее обычного, и в таком случае страх провала выглядел в её представлении еще больше и тревожнее, чем тому стоило быть.
Когда звук их общих шагов стих, а за россыпью трав показалась лужица, ученица навострила крупные уши и втянула сырой воздух. За общим шелестом скрывались редкие звуки насекомых и кваканье лягушек, но, кажется, даже те притихли, стоило Тернистой приблизиться к воде. Обогнув наставницу со спины, Заноза взъерошилась и припала передними лапами к земле. Так всё же желтые или зеленые? — о коричневых лягушках воительница умолчала, и юная сумрачная сошлась с мыслью, что те и вовсе её не интересовали.
Чутье боевого настроя Занозы, явно передавшееся припрятавшимся вокруг Лужицы обитателям по воздуху, заставило всех лягушек разом замолкнуть. Брови ученицы свелись вместе и нос поморщился в напряжении, когда лапы ползком потянули её ближе к воде. Земноводная мелочь — от радости обнаружения добычи полосатая даже не успела разобрать её цвета, — попрыгала к спасительной лужице при первом прыжке Занозы в свою сторону, и ученица в последний момент только шлепнула лапой по воде. Сырость и гадкое мокрое ощущение тут же распушили короткую шерсть, и она отлетела от лужицы, явно разбив плывущими от удара кругами отражение наставницы, которое та разглядывала всё это время.
— Фу! — скривившись в яркой эмоции, Заноза тут же вытянула лицо в испуге и прикусила язык, — ...Эта лягушка вся в каких-то болячках! И страшная до ужаса. Наверное, она болеет, я поищу тебе другую.
Убедительная ложь наверняка бы скрасила неудачу, ведь как можно было не поверить в причину такого глупого промаха? Бойкие оруженосцы Теней не боятся никаких луж и никакой воды — ни-за-что. А подходящая мысль посетила голову Занозы так быстро, что она была уверена, что Ласка бы похвалила её за подобную находчивость. Это же надо было выдумать.
Впрочем, очень быстро выражение Занозы потускнело, и как сильно ей не хотелось бы совета или поддержки, приближаться к Тернистой без добычи она не поспешила, только негромко подала голос, обращаясь, кажется, к воздуху:
— А ведь речные плавают в такой гадости... И потом... наверное пахнут тиной... рыбой и лягушками!