племя, должность: Река, воитель пол, возраст: кот, 43 луны

вера в Звёздное племя: верит модель внешности: ilsignordaron

[indent] Точно слепленный из глины руками мастера: тонкий, излишне вёрткий и угловатый, Черногром вытягивается во весь свой рост, высоко держит голову и осанку, хитро щурит желтоватые глаза пространно хмыкает.

[indent] Вся его шкура – толстая, будто вымазанная в мазуте и воде, блестит на солнце, а короткая шерсть лоснится по узким бокам, огибая длинный хвост. Черногром как угорь – вертлявый, разрезающий просторы точно водную гладь, он не двигается – плывёт по пространству, изредка обращая внимание на то, что находится под лапами.

[indent] Характерная неприязнь забивается под ребра, под сердце и во взгляд Черногрома – казалось бы, всё не по духу, но то лишь маска, намеревающаяся упрятать внутрь те светлые чувства, которыми воитель когда-то грезил; брови, сведенные к переносице, выражают высшую степень недовольства даже при похвале – искренней и очевидной.

[indent] Кривой горбатый нос украшает вытянутую узкую морду, четко выделенные скулы и впалые щёки добавляют лун Черногрому. Переносицу рассекает длинный шрам, уже заросший шерстью, но выделяющийся иным рельефом: от края левого глаза и наискосок до правой скулы. Множество мелких шрамов выгравированы на боках, последний и самый крупный – рассекает справа от конца рёбер и до крупа: не зарастающий, он остаётся вечным воспоминанием о прошлом, что под кожей прячет Черногром и чему изо дня в день предаётся.

[indent] Черногром в очередной раз отдаётся противоречивым чувствам как чему-то привычному; ускользающим из-под коготков пальцев и проходящим по каждой косточке в тонком теле. Он сам как оголённый провод, как ядовитая змея – готовый выплеснуть едкое слово, стрельнуть хмурым взглядом, высказать собственное неодобрение.

[indent] Река внутри Черногрома разливается, выходит из берегов, шумом голос разума застилает - ему стоит тряхнуть головой и выдернуть себя из пелены отчаяния, вынуждая раз за разом выныривать из непокорной, и снова углубляться в дела племени; в дела собственные. Он знает цену себе; знает цену как своим поступкам, так и чужим. В меру активен, решителен и вдумчив - Черногром не будет даже под гнетом собственных устоев, хранимых в черепной коробке, действовать наперекор здравому смыслу.

[indent] Упрям, усмешкой хищной встречает опасности; осторожен - к опасностям зазря не будет стремиться без вынашиваемого плана. Хороший напарник, отличный ловец. С возрастом приходит и осознание, и опыт - Черногром видит в других не столько ценных спутников, сколько ценных партнёров, который необходимо защищать для выживания.

[indent] Странная схема укрепляется в голове, становится парадигмой - смыслом жизни. Выделяет среди других наиболее ценных партнеров, увековечивая в памяти. О них заботите больше остальных, с иными - сострадательный, ищущий взаимопомощь и выгоду в ведении дел. Совсем скоро, большую часть племени закрепляет на подкорке мозга, теряя интерес к остальным племенам - не видит никакой опасности.

[indent] Черногром племенем собственным дорожит как самым ценным - единственным, что у него буквально осталось, а потому защищает не жалея сил собственных: от неприятелей, от соседей и от хищников. Сухо смеётся с чужих шуток, закатывает театрально глаза на неловкие ответы, но не молчит, если что-то не нравится: язык подвешен, слова остры и резки - Черногром не может смолчать, но может затаить злобу, чтобы потом, сквозь время, вспомнить о ней в самый неожиданный момент.

[indent]

[indent] С начала жизни его окрестили Громиком, но для семьи он был «мальком». Простое прозвище - рыбий ребёнок - закрепилось за Громиком в семейном кругу там и осталось: когда он ласково терся о материнский бок; когда он бесстрашно нарезал круги по Детской, крича о своем будущем предводительстве; когда подскакивал к другим королевам, рассказывающим сказки о великом. Громиком мать звала его редко, больше сквозь прищур золотистых глаз наблюдала за тем, как котёнок скакал в поисках приключений. Громиком он был лишь тогда, когда шутки переходили тонкую грань чужого терпения, а действия становились неподконтрольными. Громик знал наперёд: строгий материнский голос вкупе с его полным именем порождали скорую словесную порку. И, несомненно, он был к ней готов.

[indent] Отцом Громика был предводитель племени Ивозвёзд, что, несомненно, добавляло уверенности в движения и слова котёнка. Он нередко ловил себя на том, как рассказывает в кругу друзей факты о семейной жизни и ценностях, которые приобрел за разговорами не как с владыкой реки, но как с родственной душой. И, частенько, хвастливо прикрывался хвостом, пряча неподдельную детскую радость о том, что мог интересовать своими разговорами соседей по палатке. Конечно, в бытность котёнка Громик еще не понимал племенной политики и решений Ивозвёзда, но гордился каждым из них - даже, бессмысленными и фатальными для племени: отца от любил возводить в абсолют и, когда Ивозвёзд рассказывал о большой ответственности, Громик лишь шутливо отмахивался, покуда считал серьезные разговоры за детский лепет. Лишь спустя время он понял, как сильно ошибался своей однобокостью.

[indent] Несмотря на семейные корни, берущие начало из предводительства, поведенчески Громик не отличался от остальных котят: иной раз, грязный с обезумевшими глазами залетит в Детскую, бросаясь направо и налево новыми идеями для игры; другой раз – с выгнутой спиной и поднятой холкой поскачет на мирно играющих друзей в попытке победить в равной детской битве. У Громика никогда не было возвышенного чувства превосходства – он просто существовал таким, какой есть, и лишь маленькие детали, которые ускользали от остальных членов племени Реки, Громик подмечал за родителем. Его лидерская твёрдость и безаппеляционность на «семейной трапезе» пряталась за искренней улыбкой и смешными историями из прошлого патруля, которыми он делился с королевой, скидывая свой образ. Лишь шепотки за спиной говорили о том, что предводитель теряет чужие голоса раз за разом, следуя неизвестным и тернистым путём решений проблем.

[indent] Как и все остальные, Громик перешёл в новую возрастную стадию в шесть лун и надёжно закрепил на ближайшее время новое имя – Громовой. Вместе с тем, Ивозвёзд провёл церемонию посвящения в глашатаи, выбрав в преемники молодого Перевала. Громовой был уверен, что посвящение вместе с выбором глашатая сулит удачу в будущих делах, и оттого был неимоверно счастлив. В наставники ему, конечно, достался среднестатистический воитель, но и сам Громовой звёзд с неба не хватал, чтобы надеяться на ещё одно чудо. Он успешно и прилежно учился, впитывая новые знания и показывая результаты, которых от него ждал наставник. Определённо, Громовой ощущал в себе новый потенциал, благодаря Предков за данную ему возможность показать себя, а также отца за полученные гены. Ещё тогда он не знал, как скоро жизнь пойдёт под откос.

[indent] В возрасте восьми лун он теряет связь с отцом – и физическую, и духовную. Ивозвёзд умирает от Зелёного Кашля, оставляя мать Громового без возлюбленного, сына – без отца, а племя – без ответов. Молодой Перевал быстро взбирается на предводительский пост, заимев новое имя. Громовой ощущает боль. Оборачиваясь назад, понимает: он видит усталые, но предвкушающие новый виток жизни, морды воителей; он видит их «освободившиеся» от инфантильных решений взгляды. Впервые, Громовой испытывает не радость – разочарование. Отец, будучи примером для подражания, выглядел в глазах остальных осунувшимся и упрямым стариком, не желающим мириться с новыми решениями, но никто из них не видел любящего и оберегающего отца семейства. Горечь застилала глаза. Громовой впервые по-настоящему возненавидел.

[indent] На тренировках Громовой ведёт себя исключительно: он продолжает делать упор на силу и точность, но его движения становятся более резкими и хлёсткими, а огонь, горящий в глазах, разгорается с новой неподконтрольной ему силой. Он упорно тренируется, выбивая из себя всю ту детскую дурь и котячьи повадки, а спустя пару лун терпит поражение в настоящей битве практически в самом начале и отлёживается в целительской, тяжело дыша и разглядывая мир сквозь застилающую глаза пелену. Мокрогрив уверял: зияющая на хребте рана не затянется никогда, оставив после себя продолговатый рубец, ставший отпечатком до конца дней. Громовой лишь хмурился – ему будет достаточно этого напоминания. Громовому десять лун, а ощущает он себя на все пятьдесят.

[indent] В мелкое крошево разбиваются и без того натянутые взаимоотношения с другими племенами, он слышит шепотки среди своих, но не понимает их значение. Другие племена чужды оруженосцу, вместо бессвязной болтовни, он начинает свои тренировки чуть ли не с чистого листа, учится жить с не до конца зажившим шрамом, а после привыкает и практически не чувствует, как еще ближайшие луны кожа стягивается от резких и хлёстких выпадов. Громовой не завершает своё обучение ровно в срок, ученичество оттягивается ещё на три луны в силу болезни, и уже в пятнадцать лун он без энтузиазма встаёт на новый, воительский путь, и новое имя гулом проходится по поляне. Черногром. Его он пронесёт сквозь вечность.

[indent] В воительском возрасте Черногром сходится с партнёршей по ученической палатке. Возлюбленная навещала молодого оруженосца всё то время: когда пролёживал бока в полубреду в целительской; когда он, пробудившийся точно от долгого сна, обучался косо-криво разворачиваться, не напрягая раны; когда требовал выпустить его в жизнь, чтобы продолжать обучение. Уже Черногромом, он почувствовал к подруге что-то сродни родственных чувств и отдался той влюблённой тоске и страсти, которая в последствие переросла в близкую чувственность, и к двадцати лунам Черногром обзавёлся первым потомством.

[indent] Как в жизни случается, из помёта выжила только самая сильная кошечка, получившая от матери бежево-рыжий окрас, а от отца – сухое строение тела. Несмотря на силу при рождении, Вздох росла болезненным ребёнком, и Черногром чувствовал ответственность за маленький комочек, мирно укрывшийся в лапах матери-кошки. Желая защитить своё потомством, он отринул в момент боевые настроения племени: всё то желание отомстить и забрать земли, те стычки на границах и подобные мелочи раздражали: встревоженный, он не видел будущего для нового поколения в военном положении племени Реки.

[indent] Осуждающе смотря на «беспорядки» и усиленные тренировки, Черногром чувствовал, что хочет жить в мире. Опасения подтвердились, когда спустя три луны Лавандоцвет покинул пост глашатая и племя, и на его место встал сильный и воинственный Дубрава. Понимая, что с двумя котами в племени, чьи сердца горят войной и справедливостью, племя Реки обречено на войну, Черногром старательно избегал вопросов о будущем от своей партнёрши и котёнка: он знал, что не сможет обеспечить им достойное будущее.

[indent] Время быстротечно. С замиранием сердца и обеспокоенностью, Черногром наблюдал, как его дочь становится оруженосцем. Хрупкая и неуверенная, Воздушная казалась на фоне остальных посвящающихся ещё слишком маленькой. Всё ещё не оставляя мыслей о защите, Черногром пытался всячески оказаться как можно ближе к ученице: и в период её обучений, и в период простого времяпрепровождения в лагере; и в грусти, и в радости. Конечно, он не забывал и о собственных делах: исправно ходил на патрули, намереваясь быть в курсе любой информации о соседях, помогал юным оруженосцам и старейшинам; просыпался средь ночи из-за параноидальных мыслей. В такие моменты, Черногром нередко встречался глазами с Совой, к чьей бессоннице за столь долгий период уже привык. Воин рассказывал о наболевшем, о переживаниях и о том, что не видит будущего. Возможно, Черногром считал, что она понимала его.

[indent] В мелкое крошево теперь начинала сыпаться жизнь Черногрома. В какую-то минуту он потерял связь с Воздушной и, упиваясь собственными страхами, упустил из виду дочь на несколько лун. Однажды на поляне, словом за слово пообщавшись с наставником Воздушной, Черногром выяснил, что его дочь в последние две-три тренировки и вовсе терялась, а на сегодняшнюю не пришла. Паника захлестнула кота. Необдуманно рванув прочь из лагеря, Черногром потратил полдня для того, чтобы найти её. И только под вечер он увидел барахтающееся, но ещё живое тело Воздушной. В попытках помочь ей выбраться из воды и не дать умереть, он встретил лишь отвержение помощи. В глазах Воздушной он видел печаль, смирение и… свободу.

[indent] У Черногрома было много вопросов, но задать их он не смог, поскольку оттолкнувшаяся от отца в последний раз обессилевшая Воздушная пошла ко дну. Попрощался с ней воитель лишь после, когда принёс ещё не остывшее тело дочери в лагерь, когда целитель отправил в последний путь захлебнувшуюся кошку; когда спустя время, в воительской палатке он узнал от возлюбленной, что в соседнем племени у дочери была подруга, погибшая с луну назад, и, возможно, это и было поводом натянувшейся струны души Воздушной, чтобы лопнуть в момент.

[indent] Натянутая струна же Черногрома тоже намеревалась лопнуть: тот комок ярости, копящийся в нём из луны в луну, рос и неизбежно наполнялся животной агрессией. Отец, потерявший любимого ребёнка, хуже голодной щуки. Черногром накладывал на трагедию и события предшествующих лун, и длящиеся до сих пор. Общие волнения захлёстывали его, и гудящая от боли и отчаяния голова сворачивала в другую сторону. Он смотрел загнанным зверем, ощущал оторванность от настоящего мира. Ему нужно было кого-то обвинить, и среди всех он выбрал главного. Жёлтые глаза впились в предводительский стан.

[indent] Поэтому, когда чей-то чужой оруженосец уплыл на льдине в Сумрачное племя и оттуда уже не выбрался живым, Черногром рассвирепел. Незажившие сердечные раны всколыхнулись с новой силой, он готов был рвать и метать – не потому, что не успели, но потому что поторопились: ничего не сталось бы со льдиной и учеником в обрамлённом сушей водоёме. Если бы только подождали. Проведя анналогию со смертью своей дочери, Черногром зарёкся доверять свою жизнь племенной верхушке. Но, вместе с тем, он выжидал как хищник выжидает свою добычу.

[indent] Ещё одна попытка для потомства была предпринята спустя несколько лун после смерти дочери, и уже в тридцать пять лун он смотрел на совершенно иную Бежевичку: ничего в ней не напоминало старшую, погибшую дочь. Черногром учился любить заново, не идентично, а по-своему. Он оберегал Бежевичку, видел её личностный рост и, наверное, впервые в жизни позволил дочери жить без излишней опеки – не хотел душить её. Вместе с тем, всё ещё ощущая ярый пласт горечи внутри груди, Черногром начал отдаляться от возлюбленной, их отношения уже давно перешли порог влюблённости, и между ними оставалась только крепкая и искренняя дружба.

[indent] Отдав всю свою любовь и доброту Воздушной и Бежевичке, Черногром свернул с проторенной тропинки и начал выстраивать новый путь. Они разошлись с возлюбленной спустя луну после перехода Бежевички на ступень ученицы, но сохранили крепкие и тёплые отношения. Теперь уже поодаль от семьи, Черногром продолжает властвовать над своей жизнью самостоятельно, и новые предводительские решения не устраивают его чуть больше, чем полностью.