Новая игра →

«Бежать. Бежать. Бежать. Бежать. Бежать. Бежать.»

Несется со всех лап, готовясь выплевать легкие из груди. Когти царапают голый грунт, а в ушах все еще звенит лай вшивой дворняги. Ужас тонкими, холодными пальцами перебирается меж ребер, и в голове лишь мольба о спасении. Он не знает, сколько уже так бежит, не знает, сколько прошло времени и как далеко он смог удрать, знает лишь, что органы внутри готовы свариться от жара собственного тела. Он почти задыхается.

Остановился и свесил голову вниз, широко расставив лапы и жадно хватая пастью холодный воздух. Если бы она была здесь, она бы точно могла ему помочь, она всегда знает, что делать и как быть. Если бы не он, она бы...

Мальчишка заплакал бы, если бы мог, но сил совсем не осталось. Лапы трясет в утомлении, тело не слушается, котёнок почти ничего не чувствует. Когда ты ел последний раз? Не помнит, как не помнит и последний спокойный свой сон, без страха за жизнь и будущее. Остался совсем один, крохотный одинешенька без какой-либо надежды на помощь. Подушечки ощутили накатывающую вибрацию твердой гремящей тропы.

Мимо пролетело большое, страшное, шумное и вонючее создание Двуногих, совсем рядом, словно бы не обращая на белого мальчишку никакого внимания. Лука в ужасе отпрыгнул в сторону, приземлившись на колкий, - и в то же время мягкий, - хвойный настил, почти подпружинившись. Прежде незнакомые запахи забивали ноздри, но ребенок был слишком юн для того, чтобы их опознать. Тем более, матушка никогда не рассказывала ему о каком-то там разделении территорий и диких котах, если она вообще о них хотя бы знала. Для Луки это было самой последней заботой.

«Как же я голоден...»

Ни навыков охоты, ни каких-либо добывающих способностей - ничего из этого она привить котёнку так и не успела, а Лука теперь искренне сожалеет, что не воспринимал слова своей матери всерьез. Всю жизнь перебиваясь подачками Двуногих либо тем, что матушка принесет, сам он еще ни разу не отбирал чужую жизнь за пропитание.

Обессиленный, юноша поплелся в сторону ближайшего дерева, чтобы улечься в его корнях и скрыться от ветра под каким-то негустым кустарником. Мальчишка свернулся клубком и, уткнувшись носом в свой же бок, даже не заметил, как глаза закрылись сами собой, а темнота мягко обволокла разум ребенка, подарив ему долгожданный покой.