Начало игры.

Сон стариков хрупок. Несколько раз за ночь Ежовница порывалась встать, раздраженная мучительным бодрствованием, каждый раз останавливая себя, чтобы не разбудить ученицу. И вот, наконец, к утру забылась, провалившись в дрёму так глубоко, что не заметила ни ползущего по щеке тусклого света, ни лёгких шагов проснувшейся Хитроглазки. Глубокий сон выдавали подёргивания усов и конечностей: она была совсем юна и бежала по благоухающей вереском пустоши, оставив живую и здоровую мать далеко позади. Во все стороны волнами разбрызгивались кузнечики, слева с куста золотарника порхнула голубая бабочка. Ежовинка метнулась следом. Длинные лапы дробно топтали по сухой земле, охотно поддавались прыжкам и кульбитам, вот только бабочка была уж слишком изворотлива. Яркое солнце клонилось к закату, бросая тени на холмы и окрашивая их янтарём. Ежовинка – вернее, Ежовница – застыла. Она никак не могла понять, где находится, хотя место казалось очень знакомым. Вокруг не было ни души.

Ежовница оглянулась второй раз и вздрогнула. На неё смотрели круглые и не по-детски мудрые глаза Крольчишки, так похожей на своего отца. Сейчас она, наверное, была бы уже старшей воительницей, если бы тогда осталась жива. Ежовница мгновенно поняла, где находится.
– Здравствуй, Крольчишка, – наверное, целительница не смогла сдержать тоску в своём голосе. Она до сих пор чувствовала вину за то, что всё так обернулось, хотя краем сознания и понимала, что не смогла бы ничего сделать, чтобы вытащить котёнка из слишком цепких когтей смерти. На мгновение она почувствовала себя той, давно утерянной, молодой кошкой, которая с ужасом поняла, что больше от неё ничего не зависит. И впервые за долгие луны не могла подобрать слов. – Я...

— Послушай меня, — строго пискнула Крольчишка, и Ежовница проглотила так и не вырвавшиеся наружу слова. Кошечка была взволнована, и это вернуло целительницу из поглотивший её воспоминаний, заставив собраться. — Ты должна передать Зайцезвёзду, что бесконечно долго бегать от пророчества не получится. Пусть вспомнит, что ему сказали в ночь его посвящения в предводители.
– Бегать? – Ежовница стремительно возвращалась из состояния расчувствовавшейся старухи в своё привычное, она взъерошилась, до глубины души возмущённая тем, что Зайцезвёзд смеет игнорировать знаки – и ещё паче не делиться ими с собственной целительницей. – От пророчества? Я ему побегаю. Где это видано вообще... – ткнувшаяся ей в лапу Крольчишка слегка смягчила сердце целительницы. Она погладила кошечку по голове, продолжая уже более спокойным тоном: – Не переживай, поговорю я с ним. От себя он бежит, а не от пророчества, хвост даю! Но это мы поправим. Не было ещё такой головы, которую нельзя было поставить на место!

— Запомнила? – осведомилась кошечка, снова напоминая Ежовнице, где и с кем она находится.
– Запомнила, – нетерпеливо отозвалась старуха. У неё в самом деле лапы чесались поговорить с Зайцезвездом по душам. Она уже подбирала слова, которые скажет ему, как только отыщет.
– А теперь просыпайся, — мяукнула малышка. В тот же миг вспышка света заставила Ежовницу зажмуриться и наморщить нос.

→ Пещера целителей (номинально) → Главная поляна

Отредактировано Ежовница (06.02.2025 14:12:16)