От перепуганного вскрика, испущенного соплеменником, Белокрыльнику на мгновение подумалось, что он переусердствовал - может, не рассчитал силу укуса? Сам образ такового развития событий заставил сердце забухать в мучительном беспокойстве, ведь причинять боль Осиннику не было его целью и, во всяком случае, не будет никогда. Из-за этого он с нескрываемой тревогой осмотрел чужое ухо на наличие травм, превратившись из ехидного проказника в нечто противоположное, до краёв наполненное суетливой, навязчивой заботой - так выглядит мать, переживающая за собственный выводок. Не обнаружив ничего подозрительного, Белокрыльник расслабился и шумно, озадаченно выдохнул. Если исходить из результата быстрого осмотра, Осинник отделался испугом - не лёгким, конечно, судя по широко раскрытым глазам, напоминающим большие-большие, зелёные ягоды - но этого хватало, дабы окончательно успокоить мечущегося Белокрыльника. Было некоторое удовольствие в том, как сильно испугался Осинник из-за внезапного, пусть и шутливого нападения. Если представить на его месте кого-то другого, чужого.
"Какой же из тебя зайцеголовый?" - спросил Осинник, вызвав у Белокрыльника чувство гордости и непобедимости. Он счастливо нахохлился, сверкая довольством во все стороны - быть похожим на кого-то из этих распушившийся воин уж точно не хотел, и слова собеседника убедили его в том, что волноваться не о чем. За свою долгую жизнь он достаточно повидал чистокровных котов племени Ветра. Худющие, словно облезлые, они и вправду походили на уродливых, огромных зайцев - другое дело коты Речного племени, выделяющиеся блестящей, роскошной шкурой. Конечно, не только ею, но Белокрыльник способен бесконечно перечислять достоинства "рыбомордых".
Переполненный самодовольством, он проигнорировал оправдания Осинника. Изначально Белокрыльнику хотелось упрекнуть того в чрезмерной расслабленности и лености, но теперь, когда паршивый настрой сошёл на нет, он убрал собственное недовольство на второй план. Её заменило запоздавшее раскаяние - видеть, как Осинник распинается перед ним, точно провинившийся юнец, было далеко не тем, что Белокрыльнику хотелось наблюдать.
- Я пришёл не для порицания. Я не твой наставник и, уж тем более, не твой отец, - проурчал Белокрыльник, стараясь вывести диалог на мягкую ноту, - Всегда будет тот, кто хочет вспороть тебе глотку. Конечно, мне хотелось бы сказать, что настанут дни без вражды и кровопролитий...
Он многозначительно огляделся, задумчиво дёрнув ухом.
- Выученный личным опытом, я скажу, что этого никогда не случится. Даже в конце времён, когда враждовать будет некому.
Его тон был спокойным, слова - до неестественного чёткими, словно спланированными "до". Скинув с себя деловитую маску, Белокрыльник повёл усами в выражении искреннего веселья.
- Не думаю, что тебе хочется это обсуждать. Никто не захотел бы.
Наконец их беседа перешла в самый обычный обмен впечатлениями о текущем дне. Белокрыльник отмахнулся от недавних размышлений и скромно улыбнулся. Как ни странно, рассказать ему было нечего. По крайней мере, на ум не приходило ничего хорошего, а делиться плохим Белокрыльник никогда не любил.
- Временная линия невзгод, - размыто ответил он, не придавая значения личным переживаниям, - Назову это так.
- И раз уж мы встретились, составишь мне компанию? Поохотимся вместе.
