— Ну что, как тебе первое посещение Лунного озера?
Казалось, еще и целого дня не успело пройти, но из-за долгой дороги Лазоревка чувствовал себя так, словно встреча со звёздами состоялась луну назад. Перед глазами ясно стоял образ упавшего Зайцезвёзда, и если какое-то событие и должно было убедить бывшего одиночку в существовании потусторонних сил — воскрешение степного лидера было именно им. Потому погорелец не был сильно удивлен пришествием бывшей целительницы Реки в сон. В какой-то мере Лазоревка её ждал: та не только захотела бы повидать свою ученицу, но и должна была лично одобрить его кандидатуру, передав своё место. Случись всё иначе — Лазоревка чувствовал бы себя куда менее уверенно. Тем не менее, как только Лебедь упомянул имя Мягколапой, что-то неприятно кольнуло целителя изнутри. Он провел по земле лапой, словно пытался нащупать там более крепкую опору.
— Если честно, не совсем так, как я себе представлял, — он повел усами в слабой ухмылке. — Всё более... приземлённо.
Он думал, что откроет глаза посреди сказочных просторов. Что его взору предстанет весь Серебряный Пояс, и он засомневается в правдивости сна. Но всё выглядело как что-то, что сам Лазоревка мог увидеть и наяву. Если, конечно, не считать покрытой звёздами шерсти целительницы. Целитель утвердительно кивнул на вопрос соплеменника и понизил голос, хотя был уверен, что они были здесь одни — вдруг подобным делиться нельзя, и кто-то послушает их свыше?
— Мягколапая пришла, — шепнул он, ненадолго наклонившись ближе к Лебедю, — Думаю, ей было важно поддержать Воркотушку. Встретиться с ней ещё раз.
Губы Лазоревки коротко дрогнули. Он надеялся, что для самой ученицы эта встреча тоже была важна, пускай и вызвала у неё негативные эмоции. В конце концов, не будет же она обижаться на бывшую наставницу из-за него? Особенно если они были так близки. Бывшему одиночке очень хотелось в это верить. Привстав, он коротко коснулся кончиком хвоста белоснежной спины Лебедя — возвращая ему дружелюбное прикосновение и выраженную поддержку.
— Я уверен, она продолжит приглядывать за... — он ненадолго осёкся и коротко сбежал взглядом на окружающие их заросли, перешагивая собственную неуверенность в следующем слове, — нами. И, надеюсь, навестит нас ещё раз. Когда-нибудь.
Ему бы очень хотелось узнать Мягколапую ближе. Сейчас казалось, что она была чуть ли не единственным звеном между ним и ученицей. Тёплые слова, сказанные погибшей целительницей, которую он так и не успел узнать ближе, всё еще приятно отдавались где-то в груди. Он мог понять, почему наставница смогла заменить ворчливой ученице близкую фигуру.
Помимо ромашек, Лазоревка успел собрать немного мха. Достаточно, чтобы его хватило на обновлённую подстилку. Достаточно, чтобы был повод выйти вместе с соплеменником из лагеря. Придерживая клубок одной лапой, целитель внимательно слушал Лебедя и пытался нащупать что-то, что смогло бы помочь ему понять, как на самом деле чувствовал себя воитель. Казалось, что уход сестры не разбил его, однако в выпущенном смешке отчетливо считались ноты грусти.
— Уверен, она не даст себя в обиду, — он действительно был в этом уверен, зная котов с нейтральных земель, — и иногда лучше сделать сложный выбор, чем всю жизнь тосковать по тому, чего не хватает... Думаю, этот выбор не дался ей легко.
Иначе она ушла бы куда раньше — границы не смыкаются вокруг племени каменными стенами дома.
Лазоревка подбадривающе улыбнулся.
— Может, вы увидитесь потом. Сомневаюсь, что она не захочет встретиться с собственным братом ещё раз, — целитель задержался на Лебеде взглядом, позволяя сказанному остаться между ними, и поднял клубок мха с земли. Ему не нужно было представлять, что думали о сестре воителя другие соплеменники. Или что могли подумать о нём после того, как родная кровь покинула племя, вскормившее её с первых дней. Но бывший одиночка прекрасно понимал их обоих.
— Рад, что ты согласился, — в конце концов выдал Лазоревка на выдохе и улыбнулся. С кивком в сторону тропки он сдвинулся с места, — Пойдём. Не хочу тебя надолго отвлекать от дел.
главная поляна [номинально] → палатка целителей →
