>> разрыв

     По прошествии времени Звёздный Край увёл свой патруль домой, покинув берег озера. Ведя отряд, он впервые за несколько дней смог в какой-то степени довериться замыкающему Ласточке и не оглядывался назад, проверяя его работу. Действительно ли то было проявлением доверия, или предводитель просто отвлёкся на мысли о том, насколько весомым вкладом в грядущие дни стал этот патруль — до возвращения в лагерь он не придирался к глашатаю, и когда соплеменники разошлись, оставив их вдвоём, взглянул на Ласточку рассеянно, будто только что его увидел.

     От вида бирюзовых глаз его кольнуло, возвращая в реальность. Не Дубрава, но глаза так знакомы, что грудь Звёздного Края схватывает небольшая, но ощутимая тоска. Как там сейчас полосатый кот, такой далёкий теперь, невзирая на былые связи и мизерное расстояние, разделяющее их физически? Утихла ли боль в рубцеватых перетруждённых тканях его травмированной ноги? Теперь, когда не нужно целыми днями мерить шагами лагерь, следя за жизнью целого племени, станет ли ему легче. Исчезнут ли залегшие у лба хмурые, усталые складки?

     Ласточка говорит ему что-то, и то ли мысль о Дубраве, то ли гомон лагеря не даёт ему услышать слова глашатая, разбившиеся о стену белого шума.
Но Звёздному Краю совершенно не хочется переспрашивать. Он желает либо скрыться в своей палатке, либо...
Выбирая «либо», идёт куда-то за Ласточкой. Они практически возвращаются по своим следам, и предводитель уже ожидает, что палевый кот выведет его к озеру, чтобы что-то показать.
В глотку будто камень проваливается от мысли, что всё это время рядом с ними подо льдом было что-то, чего Звёздный Край не замечал. Ощерившийся в отчаянном крике череп Выдролапа, вмерзший в погубившую его застывшую воду. Или жуткий вспухший ком — потерянная ими собака-убийца, нашедшая смерть в жестоких водах безмолвного озера.

     Однако они сворачивают, и Звёздный Край не задаёт вопросов уже потому, что ему становится слишком любопытен пункт их прибытия, чтобы выведать его заранее. Он предпочитает погадать. Мелькает даже забавная мысль, что сейчас Ласточка попытается заманить его в какое-нибудь уединённое место и прикончить. За придирки, раздражительность и издёвки над ним. Ласковое имя сразу кажется таким неподходящим для убийцы, выбивающимся.
Звёздный Край прослеживает взгляд Ласточки — тот смотрит в небо, где сталь медленно сменяется оттенком лазури. Ватные облака плывут неторопливо, едва подгоняемые ветром. Всё вокруг кажется спокойным, едва не застывшим, пока они двое — единственное, что движется в пространстве. Нет, конечно лапы палевого кота не потемнеют сегодня от крови. Не в такой тихий, спокойный день.

     Слова Ласточки, прорывающие тишину, удивляют предводителя, заставляя сбавить шаг. Он поворачивается к глашатаю, пытаясь взглядом нащупать в его выражении усмешку. Будто бы сейчас Ласточка подыграет его издевательствам про границу с племенем Теней, вынуждая прибавить к ним ещё и границу с племенем Ветра.

     Но в его выражении нет ничего шутливого. Звёздный Край хмурится и хмыкает что-то неразборчиво.
Не нравится ему это спокойствие. Слишком многое за ним может крыться.
Но прежде, чем он успевает углубиться в мысли или высказать их вслух, Ласточка продолжает, объясняя, что хочет поговорить с ним.
— Хорошо, — просто роняет предводитель, не вложив в произнесённое эмоций. Его взгляд остался нейтрально-серым.
От последующих слов Ласточки он, впрочем, хмурится. Конечно, забыть о той ночи предводитель бы не смог. Снег, ветер. Ласточка, обращающий к вьюге возглас о несправедливости. Он сам, грубо ворвавшийся в личное пространство глашатая. Обозвавший его Лайкой. Повисшие на морде хлопья холодного снега, брошенного в него глашатаем.
Неприятно, но...
— Не нужно извиняться, — он не останавливается, продолжая идти дальше, пока не доходит до деревянного забора, ограждающего пастбище. Запрыгивает на него и садится. — Я сам пошёл куда не звали и подслушал тебя. Ты волен думать обо мне что угодно. Достаточно того, что ты исполняешь свои обязанности.

     Он поводит плечом. «В остальном, я тебе никто». Вне предводительства, вне объединяющих их обязанностей, вне связи с Дубравой, благодаря которой Ласточка получил свою должность, они как два берега, о которые бьются волны разных течений.
Взгляд Звёздного Края устремлён вдаль, туда, откуда ветер доносит порой запах псины и сена. Там живут собаки двуногих, стерегущие стада и кур. Этих двуногие не пускают бегать где попало, ведь они должны нести свою службу.
— Как думаешь, — спрашивает он вдруг. — Если, убегая от какой-нибудь дикой собаки, кот забежит на территорию этих псин, — кивает в сторону псарни. — Они все вместе набросятся на кота, или всё же сначала нападут на чужую собаку?
Думается ему, от псины вреда для плюшевых овец и перьевых квохчущих комочков будет поболее, чем от какого-то маленького кота. Хватит ли у слюнявых прислужников ума это понять?

Отстранённый взор Звёздного Края рассеянно цепляет постройки двуногих, обводя и отпуская их прежде, чем разум сконцентрируется на сложной конструкции.
После патруля к озеру он выглядит притихшим, точно прогулка его вымотала. Выступления перед публикой и вправду истощают его на удивление легко, но дело не в усталости. Рассуждения о ледоходе вернули предводителя мыслями к зря потерянным жизням соплеменников. На фоне этого конфликты с Ласточкой сбавили в яркости.
Оттого и слова Звёздного Края звучат более мирно, чем могли бы. Он считает, что два десятка лун тому назад Ласточка не хотел быть его глашатаем, какими бы причинами ни обосновал свой отказ. За это время их отношения переменились скорее в худшую сторону. Порой Звёздному Краю казалось, что палевый кот всегда каким-то странным образом видел его насквозь, сам того не осознавая. Замечал, как под маской гостеприимства он ревновал своего друга Дубраву к обретенной им семье. Будь душа Звёздного Края чище, возьми она пример с души Лавандоцвета, и может он смог бы воспитать Ласточку вместе с Дубравой, став тому добрым воспитателем и настоящим другом для семьи.
Но сын Дубравы вырос где-то «вдали» от него, пока предводитель брёл, переставляя лапы, по обочине собственного спрятанного в размышлениях мира.

     Зачем Ласточка теперь извиняется перед ним? Возможно, его заставил заметивший пролегшую между ними тень отец. Тогда эти извинения нужны ему, как снег в Зелёные Листья.
Дубраве, впрочем, уже нет нужды давить в таком ключе, и вероятно, тот делает это по привычке. Звёздный Край сделал Ласточку глашатаем, и его личное расположение больше не играет роли в продвижении палевого кота по иерархической лестнице. Да и играло ли раньше?

     Возражение в словах Ласточки вызывает у Звёздного Края моментальную вспышку раздражения, однако всё-таки сдержанную им. Он решает послушать, к чему глашатай подведёт дальше. Тот остаётся на земле, не запрыгивая следом за ним на ограду. Как тогда, когда не стал проходить глубже в предводительскую палатку.
В этот раз Звёздный Край уже не намекает ему ни взглядом, ни словом. Он смотрит в сторону пастбища и гнёзд двуногих, а не на Ласточку.

     Глашатай пообещал блюсти свои обязанности, и Звёздный Край решает, что высказанное им «неправильно» относится как раз-таки к их невыполнению. Морщится, точно от привычного болевого спазма в некогда поврежденной кости. Не отвечает Ласточке, решив не продолжать поднятую им тему.

     Ответ глашатая на заданный Звёздным Краем вопрос не внёс в его мысли ясности. Серебристому коту приходилось сталкиваться с собаками, и даже погибать от их зубов. И даже так он не готов был совсем уж смешать их с грязью, сочтя бессмысленными и тупоголовыми созданиями с не поддающимся логике поведением. Появись такая возможность, он предпочтёт воспользоваться собаками, чтобы облегчить племени жизнь. Подставить их толстые шкуры под град неприятностей вместо шкурок соплеменников.

     — По-моему, это сравнение слишком неравноценное, — отмечает Звёздный Край, однако внутренне удивляется, что глашатай в принципе решил поддержать такой разговор. — Жизнь и воспитание в племени обязывают к благородству и взаимопомощи, когда это возможно. Не к слепому блюдению границ.
«А ещё я, вероятно, всё-таки поумнее собаки, Ласточка» — хочет он съязвить, но решает на этот раз пощадить глашатая, чтобы не ломать шаткий мир между ними.
— Кстати о лисах. Двуногие поселили там своих слюнявых приятелей в первую очередь для того, чтобы отгонять подобных вредителей, а не нас. И запах у лисиц более резкий, чем кошачий. Так что, если заманить к ним лису... вероятно, на кота они не обратят внимания.

     Пригодится ли это когда-нибудь? Кто знает. Слова Ласточки о лисице и нарушителе, все же, не отпускают Звёздного Края до конца. Он задумывается, что будучи одиночкой, вполне вероятно, дал бы лисице сделать своё дело и загрызть вторгнувшегося на его территорию нарушителя. И уж потом разбирался бы с потрёпанной чужими когтями плутовкой. Но между воителями и одиночками пролегает заметная грань. Возможно, для таких как его глашатай, не рождённых в племени, эта грань ещё ярче?

     — Ласточка, гхм, — он не уверен, что их разговор будет продолжаться долго, и решает задать вопрос прежде, чем логически предложить вернуться в лагерь. — Я спрашивал у Клёст, но мне было бы интересно послушать и тебя. Ты помнишь что-нибудь о своей жизни до вступления в племя?

     Голос Ласточки раздаётся снизу, и на какие-то мгновения кажется, будто они с предводителем далеки друг от друга, как небо и земля. И мир их перевернут, ведь это Ласточка должен находиться ближе к небу, а Звёздный Край простираться по земле.
Конечно, между лисой и воителем разница кажется очевидной. Но что насчёт лисы и одиночки? Он снова проводит черту, разделяя воителей и бродяг, и ему самому неприятно от того, что племенные как будто от рождения обладают некой моралью, которую одиночке не понять. Даже Лавандоцвет... для Звёздного Края — пример милосердия, ярко отличный от образа эгоцентричного бродяги, цепляющегося за жизнь. Даже он не имел чего-то такого, что воители, казалось, впитывают с молоком матери.

     А Ласточка? Насколько сильна в нём кровь Дубравы? У Ласточки его глаза, и схожий порой акцент в прохладном потоке речи. Но что происходит в клетке его мыслей — за сдержанным холодом не разглядеть.
Ласточка готов сравнить кошку и лисицу, проведя между ними линию в воровстве у двуногих, и Звёздный Край с ним не согласен, но решает не упоминать второй раз о благородстве.
— Лисы боятся собак, а мы — двуногих. Мы не воруем не только из страха перед собаками, но от понимания, что месть их хозяев принесёт нам куда больше вреда.
Страх не палки, но того, кто её держит. Звёздный Край возносил кошачий ум над лисьим.
— Лисы больше похожи на стихийное бедствие, вроде дождя или засухи. Они всегда будут напастью двуногих, в отличие от нас.
Отчего-то он уверен, что кошачьих племён, в свою очередь, существует гораздо меньше, чем лис, докучающих своими пакостями прямоходам.
— Речной кот, имеющий за собой поколения предков-пловцов, скорее всего не побоится зайти в воду. Так и собаки, которые охотились на лис, из возможных запахов вероятнее предпочтут лисий.
В том, что двуногие отбирают своих питомцев по навыкам, Звёздный Край уверен. Он не знаком с ними близко, но считает, что кожаные великаны — хитрые, коварные, а главное умные существа. Иначе как они соорудили такие гнёзда? Ни уму птицы, ни кота, не постичь этой странной техники строительства. Иначе лагеря воителей были бы укреплены куда лучше.

     — Но я сравниваю кошку с собакой, а не лисой. Если лиса — цель очевидная, то выбрать между этими двумя должно быть сложнее. Оба враги. Собака заметнее и пахнет сильнее. Но собака — сородич. Могут ли собаки сочувствовать своим собратьям?
Его пробирает холодок от мысли о собачьем племени, сплоченном и разумно устроенном, как кошачье. Конкурировать с подобными соседями было бы весьма непросто.

     Предводитель понимает вдруг, что слишком увлекся этой дискуссией, когда в общем-то, не стоило бы. И Ласточка как будто слушал его, не стремясь перебить или настойчиво убеждать в чём-то.
Но размышления останутся размышлениями — как проверить их на практике? Лезть в зубы охранным псам он никому из своих не позволит. Хотя будь у Звёздного Края возможность, он бы не побрезговал использовать собак во благо племени. Иначе, зачем они вообще нужны в такой близости от речных территорий?

     Звёздный Край спрыгивает с ограды, опуская лапы в мягкий снег. Поворачивается к Ласточке, наблюдая его выражение: плотно сжатые губы, заострившиеся от напряжения скулы. И сам хмурится, понимая, что сейчас не хочет ничего выжимать из глашатая. Тот выслушал его, а Звёздный Край отпустит Ласточку идти своей дорогой. Пускай сегодня будет так.
— Ладно, — не настаивает он, отводя взгляд и точно переключаясь с глашатая на внешний мир.
— Если ты сказал всё, что хотел, мы можем идти домой?
И сразу эта дальняя прогулка, не приведшая к искренности, кажется какой-то нелепой.

     Собачья тема стоит между ними остро, и чем дальше заглядываешь, тем легче заметить, насколько глубоко воткнут этот шип в подушечки их судеб. Собачьим именем обладал Ласточка. Собака, лишившая Звёздного Края жизни, стала финальным ударом, отсекшим от него предыдущего глашатая. Псы жили неподалеку, псы могли забежать с пустошей или приехать в летний лагерь с двуногими.
Сегодняшним днём Ласточка приводит его к зарослям волчеягодника, откуда открывается отличный вид на пастбище и прилегающие объекты. Глашатай хочет сделать ему какой-то намёк? На то, что Звёздный Край недостаточно внимателен, и пока треплет языком, рассказывая соплеменникам про тонкий лёд, упускает иную опасность, может быть, более значительную?
Он представляет ненадолго, что Ласточка получил зловещее знамение от предков, но не решается ему рассказать, и пытается намекнуть таким способом. Оглядывается — ощущает какую-то степень скованности в том, как палевый кот стоит внизу, не делая шага в сторону. И очевидно, ему не слишком-то уютно стоять под оградой, и он чувствует себя не в своей тарелке. Тогда зачем приходить сюда, если есть места иные?.. А есть ли?
С одной стороны сумрачные границы, дальше — вид на остров Советов, напоминание о долге. Заледеневшее озеро, во льду которого тоже застыли воспоминания. С другой стороны, те бесприютные угодья, откуда появился Ласточка... куда ушёл Лавандоцвет.
Если вдуматься, они как будто заперли себя в этой клетке, где в какой угол ни ткнись, поранишься о какую-нибудь колючку своей памяти.
Эти мысли приводят его к раздражению, к злости на самого себя. Звёздный Край имеет власть, он единственный, кто может расширить границы клетки, отправив своих воинов в бой. Тогда к завтрашнему дню, встав на краю своих земель, они будут видеть иной горизонт.
Но просто так границы не двигаются, и цена кровью, особенно чужой, выплачивается слишком трудно.
Оттого, как и сегодня, он осматривает на поле игры не боевые силы племени, но другие вещи, о влиянии которых, возможно, ни соседи, ни соплеменники, даже не догадаются.
Например, такие как собаки, или даже двуногие.

     Слова Ласточки заставляют поморщиться. Он как будто не хочет смотреть дальше своего носа, замечать что-то помимо привычных сводов. Может, в этом он и вправду схож с Дубравой. Схож не там, где Звёздному Краю хотелось бы это сходство увидеть.
— Я его не оцениваю, — возразил предводитель, и кончик его хвоста изогнулся, скользнув по деревянной балке ограды. Слишком мало данных; зыбкое, расплывчатое представление о том, как мыслит другое существо.
Ласточке как будто и не интересно — ну собака и собака, пусть думает что хочет. Дурно пахнущий ком линялого меха и слюны.

     Просто враг. Врагом может быть что угодно. Иногда река разливается паводком. Порой подводит даже собственное сердце.
— Одиночки тоже нападали на меня и предавали, но я ведь принял тебя в племя? Значит, не очевидно. Но даже если они враги. Врагов можно использовать с умом, а не просто точить о них когти.
Он не говорит, почему собаки его «вдруг заинтересовали». Очевидно, нет никакого «вдруг», они просто не выходят из его головы, оставаясь преследующей лунами проблемой. А Ласточка ещё и привёл его почти к самому пастбищу, где взгляд, волей-неволей, уткнется в огороженные луга под собачьей охраной.
Зато эти слова наводят на мысль, что глашатай всё-таки не хочет давать ему никаких намёков, и всё это — не более, чем случайность.

     Уже спрыгнувший с забора, Звёздный Край продолжает видеть пастбище, даже не оглядываясь. Он думает: может быть, земли Речного племени — это тоже что-то вроде пастбища. И такие, как Ласточка, — овечки на нём, не задумывающиеся ни о завтрашнем дне, ни о собаках, ни о двуногих.

     Он вглядывается в мордочку глашатая после его краткой фразы, пытаясь найти в выражении ответ на вопрос — правда ли он считает, что Звёздный Край выдаст ему слова Клёст после того, как сам Ласточка не захотел быть с ним открытым и искренним?
— Ты воитель Речного племени, и прошлая жизнь за его пределами не имеет для тебя никакого значения, — чуть усмехается он.

     А затем почти демонстративно зевает.

     Удовлетворения от того, что Ласточка соглашается с ним, Звёздный Край не испытывает. Как будто тот бросает своё согласие нехотя, понимая, что спорить с предводителем не имеет смысла. И лучше бы он не согласился, лучше бы завёл с ним жаркую дискуссию. Не важно, даже если бы они дошли до агрессии — всё лучше, чем это осторожное отступление, обрывающее протянувшуюся было ниточку доверия, с которой он высказывал глашатаю свои мысли.

     На душе у предводителя скребутся мыши, оставляя крохотными лапками грязные следы. Ему интересно, что Ласточка теперь сделает с его словами. Попытается отомстить, обернув их против самого Звёздного Края? Расскажет остальным, быть может, своему отцу, что он планирует посылать соплеменников к собакам, играясь с их жизнями?
И вроде привык уже за луны, что не стоит доверять окружающим, и к лжи привык, но всё равно охватывает неприятное ощущение, точно по его морде прополз слизень, оставив холодную клейкую дорожку.

     По сдержанному выражению глашатая пробегает какая-то зыбь, заметная даже для Звёздного Края. Отвлекшись от своих мыслей, он вглядывается, пытаясь понять реакцию Ласточки. Он почти верит, что сейчас они отправятся домой, когда тот выкладывает ему неожиданную, но не лишённую резона мысль.
Картина поворачивается под иным углом, и Звёздный Край утыкается в свежий мазок краски. Он слишком увлёкся своей дерзостью, попытками уязвить глашатая, вывести его на эмоции. И выбирал для того простой путь, не в первый раз упоминая Ласточке о его происхождении. То попрекая его этим фактом, то напротив, осуждая палевого воителя за слишком жесткое отношение к одиночкам. Удивительно ли, что для глашатая блуждания Звёздного Края вокруг него, вокруг самой этой темы, выглядят как игра, в которой Ласточку ставят на роль преследуемого злодея?

     Предводитель хмурится. Слишком много факторов, из-за которых он не может воспринимать Ласточку как Ласточку, но как «сына Дубравы», «нового глашатая», «бывшего одиночку». Ему самому от этой предвзятости порою тошно, но предыдущий опыт сдавливает его горло, удушая и туманя взгляд.

     Он теряется, впрочем, когда Ласточка вдруг смотрит на него, и ему кажется, что перед ним не глашатай, а маленький обожжённый котик, который чувствует себя в его племени врагом — что тогда, что сейчас. А Звёздный Край, вместо того, чтобы быть для него предводителем и другом его семьи, только порицает Ласточку. Как будто это он отобрал внимание Дубравы, как будто его вина в том, что глашатаи покидают Звёздного Края.
«Но это твоя вина, Звёздный Край» — он отводит взгляд в сторону кустарников, шелестящих от ветра. «Если ты вдумаешься, если проследишь за ходом событий... ты же всё мог исправить. Чего тебе стоило предотвратить смерть Выдролапа? Или остановить Лавандоцвета? Ты всё это мог, а вина отчего-то ложится на Ласточку?»
Звёздный Край понял, что больше не хочет видеть глашатая, не хочет смотреть ему в глаза и находить там своё отражение. Он, впрочем, выдыхает сквозь сжатые зубы воздух и заставляет себя говорить.

     — Ты мне не враг, Ласточка. И я уважаю память твоей матери о её семье, — от гнёзд двуногих раздаётся далёкий заливистый лай цепной собаки, но Звёздный Край даже ухом не ведёт.
— Жизнь одиночек всегда будет волновать воителей. Пугать, вызывать презрение или привлекать. Не каждому легко найти себя в служении племени, — и, к сожалению, высот добиваются единицы. Мало чьи мечты сбываются. Недополучившие желаемого воители начинают выстраивать в воображении сказку о «свободной жизни». Может, о каких-то новых знакомствах, которые перевернут их восприятие. О незнакомце, что поймёт, услышит и заберёт в приключение.
— Я хочу знать об одиночках больше, чтобы доказать воителям, что им не нужно искать счастья на стороне.
Звёздный Край сам нередко предпочитает одиночество общению с кем-нибудь. Но никогда не склонялся он к мысли покинуть своё племя.

     Даже когда тоска по Лавандоцвету становилась невыносимой, когда он думал, что многое отдал бы за возможность увидеть его улыбку, услышать голос — и пусть даже тот вёл бы себя как дурак — даже тогда Звёздный Край не помышлял об иной жизни, чем ту, которую вёл. На его плечах большая ответственность, которую он не сбросит. И для других он обязан стать очагом, вокруг которого они смогут собраться единым кругом. Стать для них теплом и светом. Даже если это непросто, и по природе едва ли он назовёт себя тёплым. Даже если он продолжает раз за разом в этой миссии проигрывать.

  — А если есть у одиночек что-то хорошее, чего мы не знаем — это можно перенять, и сделать будущее нашего племени ещё лучше.
Звёздный Край сомневается, что у одиночек подобные качества легко отыщутся, но саму возможность не отрицает.

     Смотреть на глашатая ему всё ещё тяжело, и он концентрируется на голых ветках кустарника. Лапы его вжимаются в снег. Не прегради Ласточка ему дорогу, предводитель наверняка уже сам бы направился по дороге назад.