>> разрыв

     По прошествии времени Звёздный Край увёл свой патруль домой, покинув берег озера. Ведя отряд, он впервые за несколько дней смог в какой-то степени довериться замыкающему Ласточке и не оглядывался назад, проверяя его работу. Действительно ли то было проявлением доверия, или предводитель просто отвлёкся на мысли о том, насколько весомым вкладом в грядущие дни стал этот патруль — до возвращения в лагерь он не придирался к глашатаю, и когда соплеменники разошлись, оставив их вдвоём, взглянул на Ласточку рассеянно, будто только что его увидел.

     От вида бирюзовых глаз его кольнуло, возвращая в реальность. Не Дубрава, но глаза так знакомы, что грудь Звёздного Края схватывает небольшая, но ощутимая тоска. Как там сейчас полосатый кот, такой далёкий теперь, невзирая на былые связи и мизерное расстояние, разделяющее их физически? Утихла ли боль в рубцеватых перетруждённых тканях его травмированной ноги? Теперь, когда не нужно целыми днями мерить шагами лагерь, следя за жизнью целого племени, станет ли ему легче. Исчезнут ли залегшие у лба хмурые, усталые складки?

     Ласточка говорит ему что-то, и то ли мысль о Дубраве, то ли гомон лагеря не даёт ему услышать слова глашатая, разбившиеся о стену белого шума.
Но Звёздному Краю совершенно не хочется переспрашивать. Он желает либо скрыться в своей палатке, либо...
Выбирая «либо», идёт куда-то за Ласточкой. Они практически возвращаются по своим следам, и предводитель уже ожидает, что палевый кот выведет его к озеру, чтобы что-то показать.
В глотку будто камень проваливается от мысли, что всё это время рядом с ними подо льдом было что-то, чего Звёздный Край не замечал. Ощерившийся в отчаянном крике череп Выдролапа, вмерзший в погубившую его застывшую воду. Или жуткий вспухший ком — потерянная ими собака-убийца, нашедшая смерть в жестоких водах безмолвного озера.

     Однако они сворачивают, и Звёздный Край не задаёт вопросов уже потому, что ему становится слишком любопытен пункт их прибытия, чтобы выведать его заранее. Он предпочитает погадать. Мелькает даже забавная мысль, что сейчас Ласточка попытается заманить его в какое-нибудь уединённое место и прикончить. За придирки, раздражительность и издёвки над ним. Ласковое имя сразу кажется таким неподходящим для убийцы, выбивающимся.
Звёздный Край прослеживает взгляд Ласточки — тот смотрит в небо, где сталь медленно сменяется оттенком лазури. Ватные облака плывут неторопливо, едва подгоняемые ветром. Всё вокруг кажется спокойным, едва не застывшим, пока они двое — единственное, что движется в пространстве. Нет, конечно лапы палевого кота не потемнеют сегодня от крови. Не в такой тихий, спокойный день.

     Слова Ласточки, прорывающие тишину, удивляют предводителя, заставляя сбавить шаг. Он поворачивается к глашатаю, пытаясь взглядом нащупать в его выражении усмешку. Будто бы сейчас Ласточка подыграет его издевательствам про границу с племенем Теней, вынуждая прибавить к ним ещё и границу с племенем Ветра.

     Но в его выражении нет ничего шутливого. Звёздный Край хмурится и хмыкает что-то неразборчиво.
Не нравится ему это спокойствие. Слишком многое за ним может крыться.
Но прежде, чем он успевает углубиться в мысли или высказать их вслух, Ласточка продолжает, объясняя, что хочет поговорить с ним.
— Хорошо, — просто роняет предводитель, не вложив в произнесённое эмоций. Его взгляд остался нейтрально-серым.
От последующих слов Ласточки он, впрочем, хмурится. Конечно, забыть о той ночи предводитель бы не смог. Снег, ветер. Ласточка, обращающий к вьюге возглас о несправедливости. Он сам, грубо ворвавшийся в личное пространство глашатая. Обозвавший его Лайкой. Повисшие на морде хлопья холодного снега, брошенного в него глашатаем.
Неприятно, но...
— Не нужно извиняться, — он не останавливается, продолжая идти дальше, пока не доходит до деревянного забора, ограждающего пастбище. Запрыгивает на него и садится. — Я сам пошёл куда не звали и подслушал тебя. Ты волен думать обо мне что угодно. Достаточно того, что ты исполняешь свои обязанности.

     Он поводит плечом. «В остальном, я тебе никто». Вне предводительства, вне объединяющих их обязанностей, вне связи с Дубравой, благодаря которой Ласточка получил свою должность, они как два берега, о которые бьются волны разных течений.
Взгляд Звёздного Края устремлён вдаль, туда, откуда ветер доносит порой запах псины и сена. Там живут собаки двуногих, стерегущие стада и кур. Этих двуногие не пускают бегать где попало, ведь они должны нести свою службу.
— Как думаешь, — спрашивает он вдруг. — Если, убегая от какой-нибудь дикой собаки, кот забежит на территорию этих псин, — кивает в сторону псарни. — Они все вместе набросятся на кота, или всё же сначала нападут на чужую собаку?
Думается ему, от псины вреда для плюшевых овец и перьевых квохчущих комочков будет поболее, чем от какого-то маленького кота. Хватит ли у слюнявых прислужников ума это понять?

Отстранённый взор Звёздного Края рассеянно цепляет постройки двуногих, обводя и отпуская их прежде, чем разум сконцентрируется на сложной конструкции.
После патруля к озеру он выглядит притихшим, точно прогулка его вымотала. Выступления перед публикой и вправду истощают его на удивление легко, но дело не в усталости. Рассуждения о ледоходе вернули предводителя мыслями к зря потерянным жизням соплеменников. На фоне этого конфликты с Ласточкой сбавили в яркости.
Оттого и слова Звёздного Края звучат более мирно, чем могли бы. Он считает, что два десятка лун тому назад Ласточка не хотел быть его глашатаем, какими бы причинами ни обосновал свой отказ. За это время их отношения переменились скорее в худшую сторону. Порой Звёздному Краю казалось, что палевый кот всегда каким-то странным образом видел его насквозь, сам того не осознавая. Замечал, как под маской гостеприимства он ревновал своего друга Дубраву к обретенной им семье. Будь душа Звёздного Края чище, возьми она пример с души Лавандоцвета, и может он смог бы воспитать Ласточку вместе с Дубравой, став тому добрым воспитателем и настоящим другом для семьи.
Но сын Дубравы вырос где-то «вдали» от него, пока предводитель брёл, переставляя лапы, по обочине собственного спрятанного в размышлениях мира.

     Зачем Ласточка теперь извиняется перед ним? Возможно, его заставил заметивший пролегшую между ними тень отец. Тогда эти извинения нужны ему, как снег в Зелёные Листья.
Дубраве, впрочем, уже нет нужды давить в таком ключе, и вероятно, тот делает это по привычке. Звёздный Край сделал Ласточку глашатаем, и его личное расположение больше не играет роли в продвижении палевого кота по иерархической лестнице. Да и играло ли раньше?

     Возражение в словах Ласточки вызывает у Звёздного Края моментальную вспышку раздражения, однако всё-таки сдержанную им. Он решает послушать, к чему глашатай подведёт дальше. Тот остаётся на земле, не запрыгивая следом за ним на ограду. Как тогда, когда не стал проходить глубже в предводительскую палатку.
В этот раз Звёздный Край уже не намекает ему ни взглядом, ни словом. Он смотрит в сторону пастбища и гнёзд двуногих, а не на Ласточку.

     Глашатай пообещал блюсти свои обязанности, и Звёздный Край решает, что высказанное им «неправильно» относится как раз-таки к их невыполнению. Морщится, точно от привычного болевого спазма в некогда поврежденной кости. Не отвечает Ласточке, решив не продолжать поднятую им тему.

     Ответ глашатая на заданный Звёздным Краем вопрос не внёс в его мысли ясности. Серебристому коту приходилось сталкиваться с собаками, и даже погибать от их зубов. И даже так он не готов был совсем уж смешать их с грязью, сочтя бессмысленными и тупоголовыми созданиями с не поддающимся логике поведением. Появись такая возможность, он предпочтёт воспользоваться собаками, чтобы облегчить племени жизнь. Подставить их толстые шкуры под град неприятностей вместо шкурок соплеменников.

     — По-моему, это сравнение слишком неравноценное, — отмечает Звёздный Край, однако внутренне удивляется, что глашатай в принципе решил поддержать такой разговор. — Жизнь и воспитание в племени обязывают к благородству и взаимопомощи, когда это возможно. Не к слепому блюдению границ.
«А ещё я, вероятно, всё-таки поумнее собаки, Ласточка» — хочет он съязвить, но решает на этот раз пощадить глашатая, чтобы не ломать шаткий мир между ними.
— Кстати о лисах. Двуногие поселили там своих слюнявых приятелей в первую очередь для того, чтобы отгонять подобных вредителей, а не нас. И запах у лисиц более резкий, чем кошачий. Так что, если заманить к ним лису... вероятно, на кота они не обратят внимания.

     Пригодится ли это когда-нибудь? Кто знает. Слова Ласточки о лисице и нарушителе, все же, не отпускают Звёздного Края до конца. Он задумывается, что будучи одиночкой, вполне вероятно, дал бы лисице сделать своё дело и загрызть вторгнувшегося на его территорию нарушителя. И уж потом разбирался бы с потрёпанной чужими когтями плутовкой. Но между воителями и одиночками пролегает заметная грань. Возможно, для таких как его глашатай, не рождённых в племени, эта грань ещё ярче?

     — Ласточка, гхм, — он не уверен, что их разговор будет продолжаться долго, и решает задать вопрос прежде, чем логически предложить вернуться в лагерь. — Я спрашивал у Клёст, но мне было бы интересно послушать и тебя. Ты помнишь что-нибудь о своей жизни до вступления в племя?

     Голос Ласточки раздаётся снизу, и на какие-то мгновения кажется, будто они с предводителем далеки друг от друга, как небо и земля. И мир их перевернут, ведь это Ласточка должен находиться ближе к небу, а Звёздный Край простираться по земле.
Конечно, между лисой и воителем разница кажется очевидной. Но что насчёт лисы и одиночки? Он снова проводит черту, разделяя воителей и бродяг, и ему самому неприятно от того, что племенные как будто от рождения обладают некой моралью, которую одиночке не понять. Даже Лавандоцвет... для Звёздного Края — пример милосердия, ярко отличный от образа эгоцентричного бродяги, цепляющегося за жизнь. Даже он не имел чего-то такого, что воители, казалось, впитывают с молоком матери.

     А Ласточка? Насколько сильна в нём кровь Дубравы? У Ласточки его глаза, и схожий порой акцент в прохладном потоке речи. Но что происходит в клетке его мыслей — за сдержанным холодом не разглядеть.
Ласточка готов сравнить кошку и лисицу, проведя между ними линию в воровстве у двуногих, и Звёздный Край с ним не согласен, но решает не упоминать второй раз о благородстве.
— Лисы боятся собак, а мы — двуногих. Мы не воруем не только из страха перед собаками, но от понимания, что месть их хозяев принесёт нам куда больше вреда.
Страх не палки, но того, кто её держит. Звёздный Край возносил кошачий ум над лисьим.
— Лисы больше похожи на стихийное бедствие, вроде дождя или засухи. Они всегда будут напастью двуногих, в отличие от нас.
Отчего-то он уверен, что кошачьих племён, в свою очередь, существует гораздо меньше, чем лис, докучающих своими пакостями прямоходам.
— Речной кот, имеющий за собой поколения предков-пловцов, скорее всего не побоится зайти в воду. Так и собаки, которые охотились на лис, из возможных запахов вероятнее предпочтут лисий.
В том, что двуногие отбирают своих питомцев по навыкам, Звёздный Край уверен. Он не знаком с ними близко, но считает, что кожаные великаны — хитрые, коварные, а главное умные существа. Иначе как они соорудили такие гнёзда? Ни уму птицы, ни кота, не постичь этой странной техники строительства. Иначе лагеря воителей были бы укреплены куда лучше.

     — Но я сравниваю кошку с собакой, а не лисой. Если лиса — цель очевидная, то выбрать между этими двумя должно быть сложнее. Оба враги. Собака заметнее и пахнет сильнее. Но собака — сородич. Могут ли собаки сочувствовать своим собратьям?
Его пробирает холодок от мысли о собачьем племени, сплоченном и разумно устроенном, как кошачье. Конкурировать с подобными соседями было бы весьма непросто.

     Предводитель понимает вдруг, что слишком увлекся этой дискуссией, когда в общем-то, не стоило бы. И Ласточка как будто слушал его, не стремясь перебить или настойчиво убеждать в чём-то.
Но размышления останутся размышлениями — как проверить их на практике? Лезть в зубы охранным псам он никому из своих не позволит. Хотя будь у Звёздного Края возможность, он бы не побрезговал использовать собак во благо племени. Иначе, зачем они вообще нужны в такой близости от речных территорий?

     Звёздный Край спрыгивает с ограды, опуская лапы в мягкий снег. Поворачивается к Ласточке, наблюдая его выражение: плотно сжатые губы, заострившиеся от напряжения скулы. И сам хмурится, понимая, что сейчас не хочет ничего выжимать из глашатая. Тот выслушал его, а Звёздный Край отпустит Ласточку идти своей дорогой. Пускай сегодня будет так.
— Ладно, — не настаивает он, отводя взгляд и точно переключаясь с глашатая на внешний мир.
— Если ты сказал всё, что хотел, мы можем идти домой?
И сразу эта дальняя прогулка, не приведшая к искренности, кажется какой-то нелепой.

     Собачья тема стоит между ними остро, и чем дальше заглядываешь, тем легче заметить, насколько глубоко воткнут этот шип в подушечки их судеб. Собачьим именем обладал Ласточка. Собака, лишившая Звёздного Края жизни, стала финальным ударом, отсекшим от него предыдущего глашатая. Псы жили неподалеку, псы могли забежать с пустошей или приехать в летний лагерь с двуногими.
Сегодняшним днём Ласточка приводит его к зарослям волчеягодника, откуда открывается отличный вид на пастбище и прилегающие объекты. Глашатай хочет сделать ему какой-то намёк? На то, что Звёздный Край недостаточно внимателен, и пока треплет языком, рассказывая соплеменникам про тонкий лёд, упускает иную опасность, может быть, более значительную?
Он представляет ненадолго, что Ласточка получил зловещее знамение от предков, но не решается ему рассказать, и пытается намекнуть таким способом. Оглядывается — ощущает какую-то степень скованности в том, как палевый кот стоит внизу, не делая шага в сторону. И очевидно, ему не слишком-то уютно стоять под оградой, и он чувствует себя не в своей тарелке. Тогда зачем приходить сюда, если есть места иные?.. А есть ли?
С одной стороны сумрачные границы, дальше — вид на остров Советов, напоминание о долге. Заледеневшее озеро, во льду которого тоже застыли воспоминания. С другой стороны, те бесприютные угодья, откуда появился Ласточка... куда ушёл Лавандоцвет.
Если вдуматься, они как будто заперли себя в этой клетке, где в какой угол ни ткнись, поранишься о какую-нибудь колючку своей памяти.
Эти мысли приводят его к раздражению, к злости на самого себя. Звёздный Край имеет власть, он единственный, кто может расширить границы клетки, отправив своих воинов в бой. Тогда к завтрашнему дню, встав на краю своих земель, они будут видеть иной горизонт.
Но просто так границы не двигаются, и цена кровью, особенно чужой, выплачивается слишком трудно.
Оттого, как и сегодня, он осматривает на поле игры не боевые силы племени, но другие вещи, о влиянии которых, возможно, ни соседи, ни соплеменники, даже не догадаются.
Например, такие как собаки, или даже двуногие.

     Слова Ласточки заставляют поморщиться. Он как будто не хочет смотреть дальше своего носа, замечать что-то помимо привычных сводов. Может, в этом он и вправду схож с Дубравой. Схож не там, где Звёздному Краю хотелось бы это сходство увидеть.
— Я его не оцениваю, — возразил предводитель, и кончик его хвоста изогнулся, скользнув по деревянной балке ограды. Слишком мало данных; зыбкое, расплывчатое представление о том, как мыслит другое существо.
Ласточке как будто и не интересно — ну собака и собака, пусть думает что хочет. Дурно пахнущий ком линялого меха и слюны.

     Просто враг. Врагом может быть что угодно. Иногда река разливается паводком. Порой подводит даже собственное сердце.
— Одиночки тоже нападали на меня и предавали, но я ведь принял тебя в племя? Значит, не очевидно. Но даже если они враги. Врагов можно использовать с умом, а не просто точить о них когти.
Он не говорит, почему собаки его «вдруг заинтересовали». Очевидно, нет никакого «вдруг», они просто не выходят из его головы, оставаясь преследующей лунами проблемой. А Ласточка ещё и привёл его почти к самому пастбищу, где взгляд, волей-неволей, уткнется в огороженные луга под собачьей охраной.
Зато эти слова наводят на мысль, что глашатай всё-таки не хочет давать ему никаких намёков, и всё это — не более, чем случайность.

     Уже спрыгнувший с забора, Звёздный Край продолжает видеть пастбище, даже не оглядываясь. Он думает: может быть, земли Речного племени — это тоже что-то вроде пастбища. И такие, как Ласточка, — овечки на нём, не задумывающиеся ни о завтрашнем дне, ни о собаках, ни о двуногих.

     Он вглядывается в мордочку глашатая после его краткой фразы, пытаясь найти в выражении ответ на вопрос — правда ли он считает, что Звёздный Край выдаст ему слова Клёст после того, как сам Ласточка не захотел быть с ним открытым и искренним?
— Ты воитель Речного племени, и прошлая жизнь за его пределами не имеет для тебя никакого значения, — чуть усмехается он.

     А затем почти демонстративно зевает.

     Удовлетворения от того, что Ласточка соглашается с ним, Звёздный Край не испытывает. Как будто тот бросает своё согласие нехотя, понимая, что спорить с предводителем не имеет смысла. И лучше бы он не согласился, лучше бы завёл с ним жаркую дискуссию. Не важно, даже если бы они дошли до агрессии — всё лучше, чем это осторожное отступление, обрывающее протянувшуюся было ниточку доверия, с которой он высказывал глашатаю свои мысли.

     На душе у предводителя скребутся мыши, оставляя крохотными лапками грязные следы. Ему интересно, что Ласточка теперь сделает с его словами. Попытается отомстить, обернув их против самого Звёздного Края? Расскажет остальным, быть может, своему отцу, что он планирует посылать соплеменников к собакам, играясь с их жизнями?
И вроде привык уже за луны, что не стоит доверять окружающим, и к лжи привык, но всё равно охватывает неприятное ощущение, точно по его морде прополз слизень, оставив холодную клейкую дорожку.

     По сдержанному выражению глашатая пробегает какая-то зыбь, заметная даже для Звёздного Края. Отвлекшись от своих мыслей, он вглядывается, пытаясь понять реакцию Ласточки. Он почти верит, что сейчас они отправятся домой, когда тот выкладывает ему неожиданную, но не лишённую резона мысль.
Картина поворачивается под иным углом, и Звёздный Край утыкается в свежий мазок краски. Он слишком увлёкся своей дерзостью, попытками уязвить глашатая, вывести его на эмоции. И выбирал для того простой путь, не в первый раз упоминая Ласточке о его происхождении. То попрекая его этим фактом, то напротив, осуждая палевого воителя за слишком жесткое отношение к одиночкам. Удивительно ли, что для глашатая блуждания Звёздного Края вокруг него, вокруг самой этой темы, выглядят как игра, в которой Ласточку ставят на роль преследуемого злодея?

     Предводитель хмурится. Слишком много факторов, из-за которых он не может воспринимать Ласточку как Ласточку, но как «сына Дубравы», «нового глашатая», «бывшего одиночку». Ему самому от этой предвзятости порою тошно, но предыдущий опыт сдавливает его горло, удушая и туманя взгляд.

     Он теряется, впрочем, когда Ласточка вдруг смотрит на него, и ему кажется, что перед ним не глашатай, а маленький обожжённый котик, который чувствует себя в его племени врагом — что тогда, что сейчас. А Звёздный Край, вместо того, чтобы быть для него предводителем и другом его семьи, только порицает Ласточку. Как будто это он отобрал внимание Дубравы, как будто его вина в том, что глашатаи покидают Звёздного Края.
«Но это твоя вина, Звёздный Край» — он отводит взгляд в сторону кустарников, шелестящих от ветра. «Если ты вдумаешься, если проследишь за ходом событий... ты же всё мог исправить. Чего тебе стоило предотвратить смерть Выдролапа? Или остановить Лавандоцвета? Ты всё это мог, а вина отчего-то ложится на Ласточку?»
Звёздный Край понял, что больше не хочет видеть глашатая, не хочет смотреть ему в глаза и находить там своё отражение. Он, впрочем, выдыхает сквозь сжатые зубы воздух и заставляет себя говорить.

     — Ты мне не враг, Ласточка. И я уважаю память твоей матери о её семье, — от гнёзд двуногих раздаётся далёкий заливистый лай цепной собаки, но Звёздный Край даже ухом не ведёт.
— Жизнь одиночек всегда будет волновать воителей. Пугать, вызывать презрение или привлекать. Не каждому легко найти себя в служении племени, — и, к сожалению, высот добиваются единицы. Мало чьи мечты сбываются. Недополучившие желаемого воители начинают выстраивать в воображении сказку о «свободной жизни». Может, о каких-то новых знакомствах, которые перевернут их восприятие. О незнакомце, что поймёт, услышит и заберёт в приключение.
— Я хочу знать об одиночках больше, чтобы доказать воителям, что им не нужно искать счастья на стороне.
Звёздный Край сам нередко предпочитает одиночество общению с кем-нибудь. Но никогда не склонялся он к мысли покинуть своё племя.

     Даже когда тоска по Лавандоцвету становилась невыносимой, когда он думал, что многое отдал бы за возможность увидеть его улыбку, услышать голос — и пусть даже тот вёл бы себя как дурак — даже тогда Звёздный Край не помышлял об иной жизни, чем ту, которую вёл. На его плечах большая ответственность, которую он не сбросит. И для других он обязан стать очагом, вокруг которого они смогут собраться единым кругом. Стать для них теплом и светом. Даже если это непросто, и по природе едва ли он назовёт себя тёплым. Даже если он продолжает раз за разом в этой миссии проигрывать.

  — А если есть у одиночек что-то хорошее, чего мы не знаем — это можно перенять, и сделать будущее нашего племени ещё лучше.
Звёздный Край сомневается, что у одиночек подобные качества легко отыщутся, но саму возможность не отрицает.

     Смотреть на глашатая ему всё ещё тяжело, и он концентрируется на голых ветках кустарника. Лапы его вжимаются в снег. Не прегради Ласточка ему дорогу, предводитель наверняка уже сам бы направился по дороге назад.

     Ограда позади защищает котов от того, что внутри, лучше, чем саму ферму от них, однако племена десятками лун продолжают делать вид, что внешнего мира «не существует», строго запрещают молодняку приближаться и пересекать границу, и сами стараются не вспоминать лишний раз о собаках, двуногих и изнеженных домашних котах.
Столкнувшись с этим пониманием в детстве, Звёздный Край не пытался противостоять взрослым, но рос себе на уме. Спокойно мог слушать Дубраву, а затем осуждаемого им Ивозвёзда. По прошествии лун у серебристого кота появилась возможность «влиять» в виде переданной предводителем власти, но разрушить взгляды, сформированные поколениями, было бы непросто, да и необходимо ли их разрушать? Закрытость, противостояние «общему врагу» сплачивают племя. А долг Звёздного Края не в том, чтобы открыть соплеменникам глаза на какие-то вещи и расширить их горизонты. Его долг — сохранить, защитить и провести племя сквозь время, прежде чем передать другому. Для этого можно пользоваться методами, которые надёжно работали за поколения до того, как родился Звёздный Край. Однако нечто изнутри мешает ему смириться и принять традиционный миропорядок как окончательный.

     Как, впрочем, и отбросить. Его не могла не восхищать крепость взглядов таких котов, как Дубрава — рядом с ним в иные луны Звёздный Край ощущал себя как у надёжной стены. Из полосатого воина мог получиться достойный предводитель, который сохранил бы племя целостным. И вряд ли, подобно Звёздному Краю, он задумывался бы о собаках на пастбище, одиночках и прочих факторах, бессмысленных в традиционной картине племени.
А Ласточка? Звёздный Край взглянул на маленького кота, понимая, что совсем его не знает. Закрывшийся в своих мыслях и воспоминаниях, он не успел (не сумел?) отследить жизненный путь сына Дубравы и своего будущего глашатая. Запомнив лишь то, как Ласточка отказался вступить на этот пост лунами ранее.
«Ты думал, что не справишься с ответственностью рядом с таким предводителем, как я?»
Это предположение и уязвляло его, и наводило на другую мысль: «А Лавандоцвет не смог быть рядом со мной счастливым».
Было во всей цепи, тянущейся десятками лун, что-то закономерное, повторяющееся. Начиная от момента, когда Звёздный Край оказался «не тем» для собственных родителей. Но на то он, по крайней мере, не мог повлиять. А вот дальнейшие события были, в его понимании, уже собственной виной. И виной тех, кто оказался в них замешан.

     Ласточка воспринимает его речь как-то слишком буквально, заставляя предводителя поморщиться.
— Так думаю не я, а те, кто стремится к подобной жизни. Молодые воины, уставшие от понуканий старших. Всякий, кто чувствует себя в племени одиноким и подавленным. Они задумываются об уходе как о поиске лучшего места для себя, — Звёздный Край успел повидать таковых. Пообщаться и со сверстниками, и с юнцами. Он привык слушать о других в большей степени, чем рассказывать о себе. И не мог просто отбросить чужие страдания, даже если они чужды для такого как он. Ему требовалось искать способы к решению проблем прежде, чем эти проблемы привели бы к катастрофе. Но справиться с чем-то, что мучит чужую личность — совсем не то же самое, что приструнить самого себя.

     Глашатай, в свою очередь, кажется слишком зажатым, чтобы выдать Звёздному Краю, что у него на душе. Да и предводитель своей грубостью и предвзятостью к нему не давал поводов для открытости. И готов ли он, сейчас или позднее, прислушаться именно к нему, к коту, волей судьбы оказавшемуся на пересечении его непростых отношений с предыдущими глашатаями, будучи и преемником каждого из них, и частью семьи Дубравы, которого Звёздный Край с малых лун считал «своим» покровителем, и вынужден был принять, что семьи в виде котёнка, из которого вырос предводитель, тому оказалось недостаточно.
Оттого лишь внезапнее для него неожиданная приоткрытость Ласточки в сорвавшихся с его губ словах. Глашатай поведал ему то, что смог, и Звёздный Край не осудил бы его за скудность сведений. Он помнил Ласточку совсем крохой — для своих лун тот был тощим, недокормленным, и даже без ожогов в нём как будто не хватало энергии, необходимой для полноценной жизни.
У него не получилось бы сравнить этого котёнка с энергичной и уверенной в себе Жабкой — Ластуша, съежившийся и вжавший голову в плечи, занимал не более пространства, чем насекомое. И в мыслях Звёздного Края он становился всё меньше и меньше, пока не сжимался до болезненной точки — острия иголки, впивающейся в подушечку тянущейся к прошлому лапы.
Ещё один малыш, рядом с которым его не оказалось. А что, если Звездный Край был ему нужен? И тогда в день, когда Лавандоцвет покинул его, Ласточка бы не отказал в его предложении?
Теперь уже поздно сожалеть, и всё равно Звёздный Край ловит себя на этих мыслях, когда бросает на Ласточку взгляд. На этого «незнакомого» кота с холодными глазами и чересчур мягким для них именем.

     — «Странствующее племя», если отбросить недостатки такого существования, идея интересная. Ты не думал о том, что стало бы проще, если бы мы могли перестать каждый день видеть места, в которых погибли наши соплеменники?
Стать «странствующим племенем» по своей воле им не суждено — слишком много сил затрачено на завоевание земель и создание устойчивого места, в котором они могут жить и охотиться. Границы которого способны защищать.
Однако они всегда могут порассуждать об этом? Звёздный Край повторил попытку «прощупать» Ласточку как собеседника.

     — Отвращение, — он задумчиво оглядел глашатая, будто пережевывая его слова. Звёздный Край не стал переспрашивать, решив что понял, о чем говорит палевый кот. — Думаю, это простой способ, и он может работать. Но, как многие другие, имеет отдачу. Рано или поздно ты испытаешь отвращение к тому, кто пытается его тебе привить.
Он поморщился, подумав, что Ласточке ни к чему его нравоучения, но сказанного не воротишь.
— Если у меня будет выбор, я предпочту прививать любовь к племени, а не отвращение к одиночкам, — пожалуй, по такому пути они шли вместе с Лавандоцветом, и спустя луны Звёздный Край не готов о нём позабыть. — Но порой выбора нет, и не привить отвращение — означает «подвергнуть опасности».
Он хмурится, вглядываясь в Ласточку, словно тот мог дать ему какой-то ясности в том, как поступать «правильно», и одновременно с тем понимая, что этого не произойдет.
— Я хочу попросить тебя пользоваться первым, а не вторым, если возможно.

     Тон их разговора остаётся достаточно нейтральным, и Звёздный Край будто отпускает часть своей настороженности.
Хмурые морщины на его лбу разглаживаются, хотя вместе с тем взгляд, направленный в сторону Ласточки, становится менее сконцентрированным, более размытым. Но даже если визуально Звёздный Край мог показаться отсутствующим, он продолжал обдумывать поднятую ими тему.
— Пытаешься влезть в чужие головы? 
Эту фразу можно произнести с другой интонацией. Насмешливо, или даже грубо. Но от Ласточки она звучит как-то спокойно, точно глашатай спрашивает о чем-то будничном. Прикрытые глаза дополняют это спокойствие; на несколько мгновений ему кажется, что Ласточка погружен в состояние, близкое к трансу.
— Мне приходится, — он опускает подуставший взгляд, проводя им по кончикам лап. Чем больше он старается, тем реже будут повторяться ситуации — такие, как у Лавандоцвета, Дубравы или Фиалки. Предводитель не сможет предотвратить всего, но он может заставить себя выходить на контакт и пытаться, как сказал Ласточка, «влезть в чужие головы». И если только он в силах на что-то повлиять, своего шанса не упустит.

     Глашатай размыкает губы и отвечает, развивая его мысль. Уловив лёгкое, возможно, фантомное ощущение контакта, Звёздный Край заставил себя не возражать Ласточке сразу, чтобы не оттолкнуть его — в те моменты рассудок правил эмоциями безо всяких проблем.
Предводитель медленно кивнул.
— Это так, но ощущение счастья слабо и мимолетно, в то время как тоска — долговечна.
Что-то он не видел, чтобы кто-то целыми днями от души радовался «трепетному моменту», зато пребывание в печали могло растягиваться не то что на дни — на целые луны, а то и дольше.
— Я бы не хотел каждый день просыпаться, не зная, что ждет меня дальше.
Звёздный Край чуть склоняет голову, его взгляд немного теплеет, как в моменты, когда он общается с котятами.
— И тем не менее, ты каждый день это делаешь.
Ему даже немного жаль Ласточку. Такая вера в незыблемость племенного миропорядка кажется Звёздному Краю по-своему очаровательной.
Он не продолжает, и даже немного сожалеет о сказанном. Ему кажется, что он не успел налюбоваться тем, как глашатай произнёс свои слова.
Звёздный Край думает, что если отталкиваться только от высказанной ранее фразы Ласточки, то перед ним сейчас образец заурядного воина — рабочего муравья, необходимого муравейнику. Ласточка так «вжился» в Речное племя, что в подобные моменты смотрелся в роли воителя естественнее многих племенных котов по рождению.
И хоть к такой позиции предводитель не ощущал близости, было в ней нечто умилительное, пока она не выходила за рамки личных предпочтений.
Может, Звёздный Край и развил бы эту тему дальше, но голос глашатая неожиданно ухватывает его, как когти, скользнувшие под рыбьи жабры. Ему пришлось повторить слова Ласточки мысленно, прежде чем те улеглись в его голове.
«Я не похож на Лавандоцвета?» — горьковато усмехается затем серебристый кот.
Взгляд соскользнул на хвост палевого кота, обвивший лапы, и остановился на нём. Звёздный Край осторожно обдумывал вопрос, с неудовольствием ощущая коснувшееся его мимолётное волнение.
«Это просто вопрос про моё понимание контакта между племенем и отдельным воителем».
Однако от сказанные после слов, уже более тихих и неярких, ему хочется подозрительно съёжиться.
— Звёзды ближе, чем кажется, — он приподнимает краешек рта, обозначая шутливость, и тем самым даёт себе дополнительную паузу для размышления.

     — Думаю, чтобы воитель полюбил племя, нужно дать ему ощутить себя любимым племенем. Это непросто, — он хмурится. — Кажется, у моего первого глашатая получалось. «Если бы ты знал, как мне его не хватает, и этой его черты в том числе». — Но не всем дано... ты понимаешь. Заставлять других чувствовать себя любимыми.
Под глазами Звёздного Края залегают мрачноватые тени.

     «Можно заставить всех заучивать эти слова наизусть и повторять, перед сном или во время трапезы», — подумал Звёздный Край, слушая Ласточку, и хоть думал он в шутку, всё равно ему стало не по себе, когда он представил котят, прикрывших глаза и погрузившихся в заученную молитву: «каждый день я вижу те же земли, что и вчера. Каждый день я выполняю то, чего от меня требует долг. Я в безопасности. Я в безопасности».
В этом что-то правильное и неправильное одновременно. Звёздный Край силится понять, что же всё-таки такое Ласточка: деловитое насекомое, увлеченное вбитой в нервный узел естественной для него программой, или зажатый, подогнанный под эти рамки (лапами ли Дубравы? Или своими?), но всё-таки кот.
Он не возмущается заведенным в племени порядкам, но по ночам уходит покричать в пустоту. Хочет от Звёздного Края не то признания, не то уважения, а сам швыряет в него снежком. Отманивает его подальше от племени, желая остаться с ним наедине — и не может пройти в его палатку, где они тоже остались бы один на один друг с другом.
В конце концов, пытается «извиниться», и приходит к тому, что оспаривает практически всё, что говорит предводитель.
Взглянув на глашатая почти сочувственно, он не стал критиковать его «молитву». То, что кажется светом, рано или поздно само сжигает тянущееся к нему насекомое.

     — Ты всё ещё можешь увидеть звёзды в любой луже, в отражении чужих глаз, — мяукнул Звёздный Край, указывая на то, что звёзды смотрят не только «сверху». — И так ли тебе нужны их ответы? Может, это и к лучшему, что они безмолвны.
В тот момент ему становится от души интересно, что Ласточка мог бы спросить у звёзд — в сущности, у поколений своих предков по отцовской линии. Неужели ему для чего-то потребовался бы совет мёртвых котов, отживших своё? И он охотнее последовал бы такому совету, чем собственному желанию?
Звёздный Край уважал предков, понимая их власть, но порой их появление было равноценно впивающейся в лапу занозе. Пророчества, как правило, предвещали племени какую-нибудь пакость.
Любопытно, в чем Ласточка сравнивает Звёздного Края с предками. В том, что его слова неразборчивы, как их пророчества; в том, что тот чаще положенного приносит с собой неприятности?

     Может, он и спросил бы, но не успел, потому что Ласточка, решившись, произнес фразу, от которой Звёздный Край внутренне вспыхнул, едва до него дошёл смысл слов.
Мех на загривке колко приподнялся. Взгляд потемнел, принимая свинцовый оттенок.
— Я не буду разговаривать о таком с тобой, — процедил он, кидая на Ласточку неприязненный взор и будто лишь теперь испытывая ясность относительно того, «с кем» всё это время разговаривал.

     Хвост предводителя нервно шлёпнул по боку. С тех пор, как Лавандоцвет его покинул, подобные вопросы всплывали редко, и он старался их избегать. С кем-то мягче, с кем-то... жёстче.
— Это всё? Думаю, нам пора домой, — Звёздный Край заставил себя удержаться от оскала, но его взгляд остался недоброжелательным.

Отредактировано Звёздный Край (24.04.2025 00:34:02)

     Ему и несложно сказать: «звёзды слышат тебя, Ласточка», да только сам бы едва поверил на слово, если бы не видел предков собственными глазами. Так что, вдруг отнесясь к глашатаю как к равному, не стал ни в чем его не убеждать. Рано или поздно, Ласточка сам столкнется с осознанием того, что «звёзды слышат». А если нет, может, и не желают они, чтобы Ласточка ведал об их неуютном всепроникающем взгляде. Или об их безмолвии в ответ на чужие молитвы.
Что до него самого... сравнение со звёздами не слишком грело Звёздного Края, но он не нашёл в себе внутренних сил «спуститься» к Ласточке. Будь он котёнком, вернись они десятки лун назад, может предводитель и смог бы повернуть их судьбы иначе. Может, они даже смогли бы стать друзьями, и у него получилось бы забыть о том, что Ласточка — сын Дубравы, которого тот тайно нагулял.
Или, по крайней мере, личность Ласточки затмевала бы для него собой этот факт.

     Звёздный Край взглянул на глашатая и ему показалось, будто тот застыл перед ним, как мышь перед совой. Его темные лапы, будто обвитые вылезшими из-под снега корнями, вжались в холодную почву.
От этого вида его кольнуло запоздалой виной, и Звёздный Край опустил приподнявшуюся было шерсть на загривке.

     — Дубраве ты тоже не доверял? — каким-то механическим тоном спросил у него Ласточка, и предводитель сразу подумал, что сказанное этому тону не соответствует.
Он поморщился. Чтобы когда-нибудь между ним и Дубравой встала тема того, «чувствует ли кто-то из них себя любимым»? Звёздный Край сказал бы, что скорее ежи полетят. Чувственные вопросы не были тем, что интересовало его бывшего глашатая.
«Или были? Просто не в отношении тебя, Звёздный Край?»
Он взглянул на голые кусты волчеягодника, затем покосился на Ласточку.
Представил, как Дубрава возится с ним, пытаясь пристроить его на должность повыше. Должно быть, когда дело касалось сына, Дубраву начинали заботить вопросы, которых он не касался, будучи со Звёздным Краем. Вот только предводитель этого уже не узнает наверняка, разве что сам Ласточка продолжит поселять в нём подобные догадки.

     — Это не твоё дело, — бросил он и, отвернувшись, прошёл мимо Ласточки. Больше про возвращение домой он не спрашивал, да и должен ли был? Среди них двоих предводитель — Звёздный Край. Если захочет, прервёт разговор и уйдёт прочь в любой момент.

     Вопрос Ласточки противно вбуравливался в его голову, не торопясь отпускать. Предводитель скрежетал зубами, бредя мимо кустарников. Под лапами поскрипывал снег. Слова глашатая точно призваны были уязвить его, хотя и не содержали явной колкости. Так ли крепок мир, который Звёздный Край пытается создать, если сам не в силах в нём существовать наравне с другими?
Чтобы не думать об этом, ему требовался иной стимул — что-то, что эффективно переключит его с мыслей на инстинкты.
Звёздный Край нервно втягивал носом воздух и поводил то и дело ухом, раздражаясь на задувающий ветерок.

     Мыши, должно быть, не вовремя сбежавшей с теплой фермы, а может питавшейся остатками сена из кормушек с пастбища, не повезло оказаться в зарослях, когда Звёздный Край только и ждал, что запаха потенциальной жертвы.
Он импульсивно подался в сторону, откуда учуял дух крохотного зверька, крутанувшись на лапах. Пригнул уши и покрался было к кустам. Да только мышь, блеснув глазами-бусинками, заметила серебристого кота раньше, чем тот успел приблизиться на достаточное для прыжка расстояние. Она шмыгнула глубже в заросли, а Звёздный Край, рванувшийся следом, ударился лбом о ветку.

     Поднявшись и распрямив плечи, он медленно повернулся назад, и его взор наткнулся на Ласточку. Стремительно пришло «понимание» вкупе со вновь закипающей яростью, уже более сильной и основательной.
— Ты, — оскалился он, делая шаг в сторону глашатая. — нарочно испортил мне охоту.
Сощурившись и сжав зубы, серебристый кот угрожающе подался вперёд, сокращая дистанцию ещё сильнее.

мыш не попался

     Дыхание с присвистом вырвалось из оскаленной пасти, растворяясь облачком пара в морозном воздухе. Глаза, отражающие снег и пасмурное небо, имели почти стальной оттенок, затерявший отголоски голубизны.
Лоб ещё неприятно потягивало после удара о ветку, но Звёздный Край едва замечал это ощущение за пульсацией в висках взбешенного сердца.
Ласточка был столь близок, сколь велик соблазн выплеснуть на него эмоции, терзавшие предводителя последние луны. Десятки лун? Звёздный Край встал почти вплотную — так, что Ласточка мог видеть блики от неяркого света на его обнажённых клыках.
Даже в такой момент какой-то своей частью он понимает, что глашатай не виновен в большинстве проступков, в которых обвиняется. Но уже слишком заведён, чтобы остановиться и рассуждать холодно. Всё это время Ласточка будто сам пытался нарваться на его гнев. Приближался в неподходящий момент, задавал неудобные вопросы, а порой сам становился слишком «неудобным». А Звёздный Край, привыкший к подобному у своих глашатаев, не мог принять возможности очередного «повтора» той же самой линии, по окончании которой он снова останется один, перед выбором нового помощника.

     В те мгновения он жаждал испуга на морде Ласточки, оправданий — подпитки для разгорающегося в нём хищника. Уши маленького кота прижались к затылку. Звёздный Край не припоминал, когда последний раз так близко видел его блестящие бирюзовые глаза, острый носик и худые щёки. В сравнении с Дубравой Ласточка выглядел как оруженосец. Но вне сравнения... пожалуй, в нём было что-то «своё», чего Звёздный Край пока не мог точно охарактеризовать. Особенно в тот момент, когда глашатай осекся, отказываясь оправдываться, и под его щеками заиграли желваки от плотно сжатых зубов.
Слова Ласточки коснулись его смолистым дымом, а ударившая следом лапа обожгла кожу на щеке предводителя. Его голова по инерции дернулась от удара, он моргнул, разрывая контакт взглядов.
Как в тот раз, когда Ласточка кинул в него снегом, Звёздный Край на несколько мгновений «потерялся». Горло сдавило ощущением опустошенности, в голове возник вопрос «где я? Зачем здесь нахожусь?»
Но в следующий миг пламя разгорелось, охватывая Звёздного Края, точно в него плеснули керосина. Удар Ласточки стал командой к действию, разрешением выпустить цепь.
Тело Звёздного Края сработало раньше, чем он почувствовал, как катится по снегу, сжимая в лапах Ласточку. Палевый кот вырывался не хуже, чем попавшаяся рыба — короткошерстный, скользкий, казалось, ещё рывок, и предводитель потеряет его из хватки. Однако цепкие лапы серебристого кота обхватили жертву плотнее, пробираясь кончиками пальцев под мех и сдавливая ребра.
Тяжело дыша, Звёздный Край перевернул глашатая и прижал его к снегу весом своего тела, приминая сверху.
Продолжая сопротивляться попыткам Ласточки вырваться, он обернул одну лапу вокруг шеи кота и наклонился к его уху.
— Ты ударил меня, — хриплым от напряжения голосом прорычал Звёздный Край, и сдавил глашатая сильнее. В этот момент он ощутил рельеф тела Ласточки, его напряжённые мышцы и кости в тех местах, где их хуже скрывала мышечная ткань и шкура. Он подумал — с такой странностью ощутил эту мысль, контрастирующую с яростью, притупляющую гнев — что зимняя скудость дичи не обошла Ласточку стороной. Должно быть, тот нередко отказывался от еды в пользу более слабых.
Но это не столько вызвало жалость, сколько напомнило Звёздному Краю, что он держит в лапах не котёнка, не забитого оруженосца, а взрослого кота, по своей воле спровоцировавшего его, отвесившего ему пощечину.
— А ты настойчивый, Ласточка, — устав держать лапы в полусогнутом состоянии, он почти навалился на глашатая. — Добился того, что я на тебя напал.
«Зачем тебе это нужно? Вряд ли Дубрава оценит, а твои друзья смогут что-то противопоставить, чтобы защитить тебя от предводителя».
По-хорошему, в защите Ласточка не нуждался — Звёздный Край не выпустил в бою когтей, а лишь обездвижил его и вжал в холодный снег. Оказавшись победителем над ним, серебристый кот ощутимо остыл. Он глубоко вдохнул прохладный воздух.

     — Ладно. Если одолеешь меня, может и отвечу на какой-то из твоих вопросов.
Но в это ему не особо верится.

     Он отпустил сопротивляющегося глашатая, разжав лапы и встав с него. В момент, когда его тело исчезло, Звёздный Край понял, каким оно было тёплым. Вдавливать в снег Ласточку — совсем не то же самое, что лежать на снегу самому. Помимо прочего, для такого коротышки он казался на удивление крепким — Звёздный Край не чувствовал, что навредит ему, если где-то нажмёт сильнее.
Он отстранился и посмотрел на свои лапы так, словно впервые их увидел. Не напряжённые, ничего не сжимающие, сейчас они показались лишенными смысла.

     Подняв взор, Звёздный Край молча взглянул на Ласточку, пытаясь собраться с мыслями и понять уже свой поступок, а не чужой.

ласточка vs звёздный край

     — Победить тебя?
Звёздный Край неуютно поморщился, но всё же кивнул. Он смотрел чуть в сторону от Ласточки, ощущая, как след от прикосновения к чужому телу стремительно остывает. Глашатай не упрекал его вслух, и он тоже молчал, хотя понимал, что такое обращение — уткнуть в снег и прижать сверху — вполне могло показаться ему унизительным.
Звёздный Край был раздосадован самим собой — как можно было не справиться с эмоциями и позволить себе такое допущение в сторону соплеменника?
Он сжал пальцами лап холодный, мокрый снег, влажно хрустнувший и свернувшийся в плотную, комковатую массу.
Бросил осторожный взгляд на Ласточку — тот приближался, и, несмотря на растрёпанный мех, не напоминал своим видом затравленного кота.
«Может, ничего страшного в этом и нет?» — подумал Звёздный Край, пока холод от кончиков лап поднимался выше, к самому телу. Кратковременное сближение напомнило ему о том, как он далёк от племени. Спит в отдельной палатке, ест один, без друзей. И чем дольше это продолжается, тем сложнее ему подойти к кому-то и попросить крупицу внимания или тепла. Как будто в этом есть что-то неправильное или выставляющее его слабым.
А тут, катаясь по снегу вместе с Ласточкой, он как будто и не просил ничего, а всего лишь проучивал своего глашатая, выдавая ему жизненный урок.

      Где-то там, в кустах, должно быть, смеялась упущенная им мышь.
— Тогда я, — едва заметно вздрогнув, Звёздный Край перевёл взгляд на Ласточку, встречаясь с крепкой закристаллизовавшейся бирюзой на дне его взора. — буду пытаться победить тебя, пока не пойму всего.
Предводитель резковато сгруппировался, принимая боевую стойку — слова глашатая сопровождались рывком в его сторону.
Перенеся вес на задние лапы, он вскинул передние, чтобы поймать в них Ласточку и вновь лишить главного козыря — свойственного поджарым и некрупным котам проворства. Звёздный Край не считал себя даровитым бойцом, потому действовал по принципу эффективности. Никаких церемониальных кружений вокруг друг друга, долгих подготовок, которые могут дать Ласточке время продумать тактику. Схватить, обездвижить... сердце Звёздного Края гулко ухнуло, когда его лапы обхватили тонкие плечи глашатая. Он замешкался, пытаясь понять, почему прикосновение так значимо отдалось в подушечках лап, и Ласточка, не преминув воспользоваться этой паузой, обхватил его у рёбер, заставляя вздрогнуть уже более заметно.
Звёздный Край шатнулся и под напором палевого кота, пытающегося его опрокинуть, не смог удержать равновесия и повалился наземь. От его падения рассыпались в стороны снежные брызги.
Предводитель сжался, пытаясь защитить живот, но Ласточка уже забрался на него. В реальном бою Звёздный Край, вероятно, попытался бы отшвырнуть его ударом когтистых задних лап, но тут промедлил, не уверенный в том, может ли поступить так с глашатаем.
Он попытался оттолкнуть Ласточку передними лапами, но палевый кот цепко обхватил его, и мигом позже Звёздный Край ощутил его дыхание у своей шеи. Он рефлекторно сглотнул, дрогнув кадыком, и не сдержал рычания, когда зубы Ласточки обхватили шкуру на его горле, сжимая.
Он закашлялся, чувствуя, что воздух едва проходит в лёгкие; его лапы заходили по шее и груди глашатая, пытаясь нащупать опору и оттолкнуть подальше.
Задние лапы нащупали его бока и слабо ткнулись, но в этот момент приступ удушья остановил Звёздного Края. Взгляд его заслезившихся серо-голубых глаз приобрел удивлённое выражение, лёгкие мучительно сократились, и, ухватив глашатая зубами за щёку, он всё же отцепил мучителя от шеи.

     Глотнув воздуха, Звёздный Край ощутил нахлынувшую волну смущения от того, что позволил Ласточке занять такую позицию в их бою, и прежде, чем тот успел провозгласить себя победителем, резко подался вперёд, с силой сталкиваясь с ним своим крепким лбом.
Стряхнув глашатая с себя, точно подбитого кролика, Звёздный Край повалил его на спину и поставил лапу на грудь, прижимая к земле и ставя точку.

     Спустя небольшой промежуток времени он отпустил глашатая и отступил на два шага назад, всё ещё недоверчиво глядя на него. Подняв лапу, ощупал ею своё горло. Шерсть на шее всё ещё была влажной после соприкосновения с зубами Ласточки.
— Тебе не нужно это всё, — тихо сказал он, отступая ещё на полшага. — Всё, о чём тебе необходимо думать, когда ты рядом со мной — как стать хорошим предводителем после меня.
Облизнув пересохшие губы, Звёздный Край взглянул на снег, полностью потерявший вид целостного полотна после того, как они по нему покатались.
— Попроси совета у Дубравы, стань ближе к племени, заведи семью. А меня не трогай.

     Его охватил озноб — по позвоночнику прошёлся неуютный холодок. На сердце неприятно засвербело от нахлынувших образов того, что он успел потерять. А Ласточка будто хотел разодрать эту ранку ещё сильнее.
— Забудь обо всём этом, — повторил он, уже более угрожающим тоном, надеясь припугнуть глашатая. — Ещё одно поражение, и я подумаю над тем, чтобы переселить тебя в палатку к Лазоревке.
Звёздный Край заставил себя встретиться с Ласточкой взглядом, но к собственному сожалению не смог прогнать из него тоскливую ноту.

ласточка vs звёздный край

     Две схватки произошли столь стремительно, что не укладывались в мыслях как нечто реальное, случившееся. Звёздный Край, не заметив того, снова дотронулся лапой шеи и потирал укушенное место.
Скомканный бой, некрасивый. Как начался он хаотично, в порыве эмоций, так и прошёл. Звёздный Край не мог ему отдаться, проникнуться им, а стремился как можно быстрее задавить своего противника. И уж тем более он не походил на учебный, несмотря на попытку предводителя смягчить и свести всё в тренировку и проверку навыков, сравнив Ласточку с оруженосцем.

     Глашатай первым разорвал контакт, когда Звёздный Край прямо на него взглянул.
— Ты этого не сделаешь, — ответил на его угрозу, не приняв её.
«Я могу сделать всё, что угодно», — подумал он в моментальном раздражении, но не выразил вслух. Звёздный Край в любой момент может просто снять глашатая с должности, если того пожелает. Заявив племени, что тот не оправдал его ожиданий. Но тогда возникнет потребность в новом... а новых глашатаев с него, пожалуй, достаточно.

     Ласточка, точно придавая своим словам больший вес, поднялся и шагнул вперёд, чего не смог предсказать предводитель. Удержавшись от соблазна сделать шаг назад, он всё же не отступил, но окинул глашатая хмурым взглядом исподлобья.
Прозвучавшие слова Ласточки, впрочем, заставили его приподнять брови.
Это уже интересно. Звёздный Край невольно обратил свой мысленный взор назад, на предыдущих глашатаев. Оба, в отличие от Ласточки, прошли с ним длинный, долгий путь.
— Обычно моим глашатаям не требовались мои советы, — усмехнулся он, подумав, что вряд ли в глазах хоть одного из них был «хорошим предводителем». Чтобы быть таковым, Звёздному Краю нужно было склониться в сторону точки зрения одного из них, а он продолжал «балансировать», закидывая прикормку то щуке, то карасю.
А теперь Ласточка, которого он поддразнивал и не воспринимал всерьёз, говорит, что Звёздному Краю нужно научить его, как быть хорошим предводителем? Не логичнее с его стороны желать, чтобы серебристый кот поскорее состарился и отправился к предкам, чтобы Ласточка мог сам решать, как вести дела, без чьих-либо замечаний и научений?

     — Того, кого я действительно хотел видеть предводителем, с нами давно уже нет, — он взглянул мимо своего глашатая, в сторону пастбища. Унылые постройки двуногих отразились во взгляде. Краска местами давно уж облупилась. Звёздный Край чуть приподнял краешек рта от воспоминания, какого-то слишком уж давнего. Когда однажды весной они с Лавандоцветом и Сорокой застали двуногого за покраской ограды, и от испарений свежей краски у них так захватило дух, что они почти полностью потеряли страх перед двуногим. Жарко пригревало солнце, и под его прямыми лучами все объекты казались особенно яркими.
Почему он думает об этом именно сейчас?

     Ласточки тогда и на свете не было. Хотя Дубрава, наверное, уже слонялся где-то у границ, не отказывая себе в том, чтобы их преступить.
— Занимайся своими делами, Ласточка.
Он отвернулся от глашатая и побрел прочь, туда, где заросли волчеягодника сменялись смешанным кустарником и сухой осокой.
Там он выследил скворца и как-то особенно грубо пригвоздил его лапой к земле — предыдущая неудача всё ещё раздражала его, хотя Звёздный Край и перестал винить в ней глашатая, и более не возвращался к этой теме.

охота

     Сжимая скворца, он вдруг осознал, что перед ним предвестник близящейся весны. Переливчатые перья раннего гостя этих земель частично осыпались от удара лапы. Несколько выдранных пуховых перекатывались под дуновениями ветра по снегу.
Звёздный Край поежился, подумав о том, что со дня на день размерзнется лёд на озере. Точно отзываясь на беспокойную мысль, сзади показался Ласточка. Тот, подобно верному псу, обиженному хозяином, по-прежнему шёл за ним, соблюдая дистанцию.
— Наверное, теперь ты должен быть благодарен, что меня не было рядом, — тихо сказал он в спину предводителю.
— Спасибо предкам, — чуть усмехнулся тот в ответ, но усмешка вышла горьковатой, неприятной. Ему самому было неуютно от этой приниженной позиции глашатая — от того, как тот осторожно оставался позади, понимая, что в любой момент может схлопотать вспышку гнева от старшего по рангу, и ничего не сможет с этим поделать
Звёздный Край попытался отыскать для Ласточки крупицу тепла в своём сердце. Грози палевому коту опасность, он без промедления защитил бы его, закрывая собой. Но никакой опасности не было, и от присутствия Ласточки рядом не ощущалось ничего, кроме покалывающего в груди уныния.
Казалось, глашатай и сам это понимал. В его словах прозвучала очень сдержанная досада. Звёздный Край обернулся к нему — Ласточка казался застывшей ледяной фигуркой на снегу.
Маленькое неподвижное изваяние. Только усы его легонько потрепывал ветер. Очень похожий и на отца, и на мать — это не могло не вызывать в Звёздном Крае отголосок эмоций. Но когда он думал о Ласточке дальше, то вспоминал свои размышления, давность которым исчислялась десятками лун. «Где я упустил его? Где недоглядел?»
За этими мыслями у него не получалось увидеть палевого кота как личность, отдельную от своего отца. Нечто большее, чем поступок Дубравы, так и не поддавшийся пониманию предводителя.
«Почему ты, а не я, стал его семьёй, Ластуша? Неужели ты больше заслуживаешь семьи?»
А дальше в нём вступало в борьбу собственное убеждение, что каждый котёнок заслуживает семьи. И тут уже в его глазах — в глазах предводителя — с несоизмеримым перевесом выигрывал маленький обожжённый Ластуша.
Эта победа казалась чем-то абсолютно естественным. И Звёздный Край не мог быть не рад, что всё сложилось так, как сложилось, и Клёст с Ластушей пережили пожар и попали в племя, где их выходили, оказав необходимую помощь.
Но что-то в нём по-прежнему поскрипывало, как прогнившие части ограды пастбища под ветром. Он пытался, Лавандоцвет пытался — они оба так и не смогли утешить и устранить этот скрип.

     Ласточка стоял перед ним. Его мышцы выглядели ощутимо напряжёнными, точно он ждал от Звёздного Края броска в любое мгновение. Он мог скрыть свои эмоции, но не мог скрыть напряжения в теле — тело не умело обманывать.
Предводитель отпустил скворца в снег и сделал шаг ближе к палевому коту. Окинул взглядом сверху вниз его макушку и аккуратные плечи.
— А по-моему, это ты не хотел быть моим глашатаем, — произнёс он, продолжая разглядывать тело кота, его линии и изгибы. — Ты отказал мне, когда я нуждался в глашатае.
Тогда помощник требовался ему как воздух.
— Сейчас мне не нужно никакого глашатая. Но закон гласит об ином, поэтому я вынужден делать выбор. Занимайся своими маленькими делами, Ласточка. Заботься о племени. Это всё, что от тебя сейчас требуется.
Звёздный Край вздохнул и покачал головой.
— Постарайся оправдать доверие отца, а не заслуживать моё.

     Звёздный Край не отрывал взгляда от глашатая. Тот зажмурился, точно ему в морду подула жестокая вьюга, режущая острыми снежинками. Было ли справедливо бросать Ласточке в лицо укор тем, что тот сделал, когда ему было от силу пару десятков лун? Возможно, не совсем. Но в том Звёздный Край ставил его наравне с собой, принимал как равного — такого же молодого кота, который столкнулся с не по лунам выданной ему ответственностью.
«А мне было легко, Ласточка?» — хотел он сказать, но продолжал молча глядеть на палевого кота, пока вновь не вспыхнул холодный огонёк его бирюзовых очей. Ласточка взглянул в глаза вьюге. Обозначил своё поведение как ошибку. Но Звёздный Край лишь досадливо покачал головой.
Он не хотел, чтобы глашатай раскаивался в своем поступке — он хотел бы, чтобы Ласточка оправдал этот выбор. Чтобы уже сам он, Звёздный Край, признал, что они разные, и не каждый заслуживает потратить свою юность на то, чтобы оказаться глашатаем при полубезумном старике-предводителе, взвалившем на свои плечи слишком многое. Самодовольно решившем, что он достаточно силён и властен, чтобы вести племя при глашатае-недоростке.

     — Ты не совершил ошибку, а выбрал свой путь, — не согласился он, поведя плечом. — Если бы ты отказался второй раз, больше мы бы не вернулись к этому вопросу, и ты бы прожил свою жизнь воином.
Звёздный Край заставил бы Дубраву отпустить его ожидания относительно сына. Выбрал бы другого глашатая, а Ласточке позволил бы вести тот образ жизни, которого он хотел.
— Ты уверен, что твоё нынешнее согласие — не «ошибка»?
Маленький рост, худощавые плечи — это не значит ничто перед силой духа. Ласточка мог бы стать прекрасным предводителем, действительно того пожелай. Сколько бы Звёздный Край ни поддразнивал его, в том числе перед другими, он не мог не признать, что палевый кот несет в себе и положительные качества. Он настойчив, щепетилен и способен соблюдать порядок. Если бы Звёздному Краю действительно требовались его отчёты о состоянии границ, если бы он был в этом заинтересован — Ласточка стал бы прекрасным помощником для него.

     Он упрямится, спорит со своим предводителем, продолжая сопротивляться напору несуществующей вьюги. В эти мгновения Ласточка кажется ему моложе, чем есть на самом деле. Он снова становится тем самым юным воином, который не смог принять ответственность, но теперь уже идущим в обратном направлении. Бунтующим против иных устоев, сложившихся между ним и предводителем.

     — Пока что, ты даже не смог одолеть меня, — Звёздный Край встретился с глашатаем оценивающим взглядом. Как далеко распространяется его упрямство? Как далеко Ласточка способен зайти, доказывая ему стойкость своих взглядов?
Серебристый кот вздохнул.
— Если тебе станет легче, я не считаю тебя плохим глашатаем. И думаю, что ты станешь хорошим предводителем, когда придёт срок. Но мне не нужно твоих порывов передо мной выслужиться. Оставайся самим собой передо мной — таким же, каким ты был до того, как стал глашатаем. А я, так и быть, постараюсь тебя не донимать разговорами о границах. Или следить, где ты бродишь по ночам.
Он поморщился, но не стал углубляться в тему прошедшего.